Про Улицкую и "Зелёный шатёр"
Apr. 30th, 2012 04:16 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaЯ всё-таки решила прочесть «Зелёный шатёр», благо на «Флибусте» он есть.
Ну, обсуждать художественные достоинства, или их отсутствие у Улицкой не буду, – запускать очередной камень в её огород – малоосмысленное дело.
Я давно уже сформулировала – писания Улицкой более всего напоминают чужие письма. Взял человек и опубликовал найденную под лавкой перевязанную бечёвкой стопку писем. Это не литература, но... Чужие письма – дело такое – как любой взгляд в замочную скважину – вроде, и плохо, а тянет.
Кстати, первая книжка Улицкой – рассказы про девочек-подростков – лучшее, что она написала, – из тех обрывков памяти литература могла и вырасти, но не получилось – чужие письма захватили.
За «Зелёный шатёр» я взялась из-за темы – про диссидентов никто толком не писал. Две темы – диссидентская и эмигрантская – остались вне литературы – неисследованные пласты жизни.
Сначала раздражалась я страшно. Это ж фактически не роман – сборник рассказов со сквозными героями. Первые рассказы ужасающие – кокетливые, неправдивые, – нет, письма чужие обычно куда интересней. Тут ни одного живого лица – деревянная проговорка событий.
А потом вдруг один рассказ – сильно лучше прочих. Эмоционально убедительный.
И прежде всего в связи с ним заинтересовал меня способ обращения Улицкой с реальными историями реальных людей. Я не понимаю, когда и зачем она начинает эти истории искажать. И мне кажется, что этически тут есть некоторая проблема.
Есть в «Зелёном шатре» второстепенные персонажи, у которых она не изменила имён – Сахаров, Горбаневская... Но вот генерал Григоренко почему-то под псевдонимом. Зачем?
У главных героев имена изменены – это можно понять. Только я не понимаю, зачем она слегка изменяет реальные истории – искажает недостаточно, чтоб можно было сказать – художественная выдумка, но вполне довольно, чтоб кому-нибудь стало не по себе – ведь она пишет о совсем недавнем прошлом, живы люди, у которых болит...
Рассказ, который резко лучше всех остальных – он об Илье Габае, у Улицкой его зовут Миха Меламид. Переназвать героя она, естественно, имеет право, но Улицкая и историю слегка исказила. И вот тут я не вполне уверена, что это допустимо...
У Улицкой Миха женат на девочке, отец которой – известный диссидент, заложивший уйму народу, когда его арестовали. Но ведь на дочери Якира был женат не Габай, а Ким...
Жена Михи описана, ну, не самым симпатичным образом – она у Улицкой истерична, склонна к депрессиям, беспомощна, и в некотором роде оказывается виноватой в том, что Миха (то бишь Габай) вышел в окно своей квартиры. Возникает вопрос, кого же Улицкая описывает. Насколько я понимаю, жена Габая принимала в диссидентской деятельности самой живое участие, и вообще она совсем не такая, как жена Михи. Улицкая описывает жену вполне живого Кима? Или просто зачем-то придумывает Габаю какую-то абстрактную жену? Для драматичности?
Сразу начинаешь гадать, что приукрашено, что додумано. Действительно ли Габай подписал сварганенный в ГБ протокол допроса с ответами, которых он никогда не давал, – поставил в углу страницы подпись Н. Ахуй... У Улицкой именно так поступает Миха. Следователь чудом ничего не заметил, отпустил Миху домой, а он, придя домой, вышел в окно...
Я даже нашла в сети интервью с Улицкой, чтоб посмотреть, не даёт ли она каких-нибудь объяснений по поводу переплетений правды и выдумок. Ничего она об этом не сказала.
Я не запомнила, кто брал у Улицкой это интервью. Какая-то, кажется, довольно известная журналистка, судя по всему хорошая знакомая Улицкой, но из «младших».
Девочка-журналистка была исключительно доброжелательна, но задавала она вопросы о чужом и далёком времени...
Мы диссидентского круга касались боком – относились к читающей и распространяющей интеллигенции...
Представить жизнь семидесятых без диссидентов невозможно – они входили в структуру той жизни, которая в силу многих обстоятельств, включая и существование диссидентов, отнюдь не была ужасной...
Прошло около сорока лет, и журналистка обратилась к Улицкой с чем-то вроде: «Сейчас многие считают, что диссиденты виноваты в том, что нынешняя российская жизнь не удалась»... Нда... Атлантида... Что тут скажешь...
Ну, обсуждать художественные достоинства, или их отсутствие у Улицкой не буду, – запускать очередной камень в её огород – малоосмысленное дело.
Я давно уже сформулировала – писания Улицкой более всего напоминают чужие письма. Взял человек и опубликовал найденную под лавкой перевязанную бечёвкой стопку писем. Это не литература, но... Чужие письма – дело такое – как любой взгляд в замочную скважину – вроде, и плохо, а тянет.
Кстати, первая книжка Улицкой – рассказы про девочек-подростков – лучшее, что она написала, – из тех обрывков памяти литература могла и вырасти, но не получилось – чужие письма захватили.
За «Зелёный шатёр» я взялась из-за темы – про диссидентов никто толком не писал. Две темы – диссидентская и эмигрантская – остались вне литературы – неисследованные пласты жизни.
Сначала раздражалась я страшно. Это ж фактически не роман – сборник рассказов со сквозными героями. Первые рассказы ужасающие – кокетливые, неправдивые, – нет, письма чужие обычно куда интересней. Тут ни одного живого лица – деревянная проговорка событий.
А потом вдруг один рассказ – сильно лучше прочих. Эмоционально убедительный.
И прежде всего в связи с ним заинтересовал меня способ обращения Улицкой с реальными историями реальных людей. Я не понимаю, когда и зачем она начинает эти истории искажать. И мне кажется, что этически тут есть некоторая проблема.
Есть в «Зелёном шатре» второстепенные персонажи, у которых она не изменила имён – Сахаров, Горбаневская... Но вот генерал Григоренко почему-то под псевдонимом. Зачем?
У главных героев имена изменены – это можно понять. Только я не понимаю, зачем она слегка изменяет реальные истории – искажает недостаточно, чтоб можно было сказать – художественная выдумка, но вполне довольно, чтоб кому-нибудь стало не по себе – ведь она пишет о совсем недавнем прошлом, живы люди, у которых болит...
Рассказ, который резко лучше всех остальных – он об Илье Габае, у Улицкой его зовут Миха Меламид. Переназвать героя она, естественно, имеет право, но Улицкая и историю слегка исказила. И вот тут я не вполне уверена, что это допустимо...
У Улицкой Миха женат на девочке, отец которой – известный диссидент, заложивший уйму народу, когда его арестовали. Но ведь на дочери Якира был женат не Габай, а Ким...
Жена Михи описана, ну, не самым симпатичным образом – она у Улицкой истерична, склонна к депрессиям, беспомощна, и в некотором роде оказывается виноватой в том, что Миха (то бишь Габай) вышел в окно своей квартиры. Возникает вопрос, кого же Улицкая описывает. Насколько я понимаю, жена Габая принимала в диссидентской деятельности самой живое участие, и вообще она совсем не такая, как жена Михи. Улицкая описывает жену вполне живого Кима? Или просто зачем-то придумывает Габаю какую-то абстрактную жену? Для драматичности?
Сразу начинаешь гадать, что приукрашено, что додумано. Действительно ли Габай подписал сварганенный в ГБ протокол допроса с ответами, которых он никогда не давал, – поставил в углу страницы подпись Н. Ахуй... У Улицкой именно так поступает Миха. Следователь чудом ничего не заметил, отпустил Миху домой, а он, придя домой, вышел в окно...
Я даже нашла в сети интервью с Улицкой, чтоб посмотреть, не даёт ли она каких-нибудь объяснений по поводу переплетений правды и выдумок. Ничего она об этом не сказала.
Я не запомнила, кто брал у Улицкой это интервью. Какая-то, кажется, довольно известная журналистка, судя по всему хорошая знакомая Улицкой, но из «младших».
Девочка-журналистка была исключительно доброжелательна, но задавала она вопросы о чужом и далёком времени...
Мы диссидентского круга касались боком – относились к читающей и распространяющей интеллигенции...
Представить жизнь семидесятых без диссидентов невозможно – они входили в структуру той жизни, которая в силу многих обстоятельств, включая и существование диссидентов, отнюдь не была ужасной...
Прошло около сорока лет, и журналистка обратилась к Улицкой с чем-то вроде: «Сейчас многие считают, что диссиденты виноваты в том, что нынешняя российская жизнь не удалась»... Нда... Атлантида... Что тут скажешь...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2012-04-30 07:12 pm (UTC)no subject
Date: 2012-04-30 09:36 pm (UTC)Может, сказывается то, что я старше. Для меня эти истории - кусок жизни. И очень хорошо помню про Якира, и как это было невыносимо тяжело.
Тут не прототипы, прототипы - это характеры совпадающие, тут берётся реальная история и в неё вносится персонаж, который в некотором смысле делается козлицей отпущения. И как ни крути, это очень неприятно читать...
no subject
Date: 2012-05-01 08:40 pm (UTC)Неприятно читать - другое дело. Или, скажем, написано плохо. Или вопрос "почему так, а не иначе". Может, причины у неё были, сведение счётов какое-то.
no subject
Date: 2012-05-02 12:24 pm (UTC)История, заявленная как роман, желательно, чтоб имела художественное обоснование. Прототипам или историческим личностям в романах обычно приписываются те, или иные психологические свойства, если речь идёт об исторических личностях, то даётся какая-то интерпретация их поступков. Тут же совсем другое. Тут берётся реальная история. С деталями биографии. И к ней пришлёпывается совсем другая история, имеющая отношение к соседу, грубо говоря. Никакой психологической убедительности чужая история не прибавляет. А люди живы, то есть часть людей жива. И возникает естественный вопрос - зачем???
no subject
Date: 2012-05-02 03:00 pm (UTC)Зачем - это, конечно, только Улицкая могла бы ответить. Наверное, ей показалось, что некая история даёт материал для романа. Может, пока кто-то жив, это и не совсем этично, но ты сама поддержала фразу про жестокость искусства. А я совершенно не знаю насчёт психологической убедительности, потому что не читала "Шатёр". Однако настаиваю на том, что твоя реакция обусловлена инсайдерской информацией, в то время как подавляющее большинство читателей не будет иметь никакого понятия, где реальная история с деталями биографии, а где совсем другая история, имеющая отношение к соседу, потому что для читателя это всё просто персонажи романа (который кому-то нравится, а кому-то и нет).
no subject
Date: 2012-05-02 03:07 pm (UTC)Но мне представляется, что Улицкая как раз по строю своему должна бы задаваться вопросом об этике. И вряд ли считает, что создаёт книгу уровня "Маленьких трагедий".
А люди живы. И немолоды.
Я ведь не столько напустилась, сколько вопрос задала, ответ на который мне неясен...
no subject
Date: 2012-05-02 03:27 pm (UTC)Читают ли книгу те, кто не имеет отношения к кругу диссидентов - да наверняка, стопудово. Улицкая достаточно популярна, книгу читатели возьмут в руки не из-за темы. Если прочитали другие её вещи, прочтут и эту.
Про этику - вопрос сложный, дело, так сказать, личной совести, потому что это очень интимные какие-то разборки.
Про уровень создаваемого текста писатель, наверное, вообще не должен думать, а то или впадёт в манию величия или, наоборот, замолчит от самоуничижения ("зачем вообще что-то писать, если ТАК я не смогу") :))
no subject
Date: 2012-05-02 09:23 pm (UTC)Но любая книга, в которой действуют современники - не прототипами, то есть не характерами, отдельными чертами, а подробными кусками биографий требует огромной осторожности. И не отмахнёшься от возникающих этических проблем.
no subject
Date: 2012-05-02 11:56 pm (UTC)no subject
Date: 2012-05-03 08:08 pm (UTC)