Если здесь об этом кто-то уже сказал, а я не заметила, - прощения просим. Но по-моему, гениальность этого стихотворения - в могуществе подтекста (то есть смятения), выраженного угловато, косвенно, в высшей степени скрытно. Стихотворение написано стоиком, не желающим распахивать свой душу. Но не раскрывать оную душу в лирике невозможно. В столкновении двух этих сил рождается волшебство, стихотворения, в котором поэт говорит о лесах, наполняющихся летящим снегом, о лошади, удивленной странным поведением всадника, о замерзшем озере и свободных от жилья лесах, - а читаем мы об одиночестве, о смирении с ним и о мужестве такого внутреннего выбора. И совершенно понятно тут восхищение Бродского, обожавшего у Фроста это абсолютное отсутствие пафоса, рвущей душу гитарной струны. 20-й век воспитал в своих детях такое отвращение к риторике, что чем более спрятана эмоция в тексте, тем ближе она читателю.