(no subject)
Осень рифмуется с тревогой – зима даже если снегом не засыпет, даже если повезёт, и тепло, – всё равно тьма спустится, свернёшься виртуальным калачиком – и жди весны, проезжая молчащими полями, проходя под тычущими в небо ветками.
А осенью лягушачьими лапками дрыгаешь, масло сбиваешь.
Кстати, только что Колька проверил по источникам – Василиска высиживает жаба из куриного яйца. Мне всё ж, кажется, самое трудное тут – жабу заставить на яйце сидеть. Да и зачем в хозяйстве Василиск...
Ехала деревня мимо мужика, вдруг из-под собаки лают ворота.
Вчера подымаясь на эскалаторе в Jussieu, ещё не во тьме, в предтемье, держа в руке телефон, я судорожно хлопала себя по всем карманам (два в куртке, два в полярке, два в джинсах) в поисках этого самого телефона.Как тётя Валя-пан Ковальский в поисках очков.
Ночью дождь прошёл, и ветер, налетел, листьями кидался – едут машины поутру – листья налипли разноцветные, одна совсем, как из чащобы – на крыше листья, на радиаторе, только что на ветровом стекле почти нет, разве что сверху, куда дворники не достали, – жёлтые, красные, зелёные...
А осенью лягушачьими лапками дрыгаешь, масло сбиваешь.
Кстати, только что Колька проверил по источникам – Василиска высиживает жаба из куриного яйца. Мне всё ж, кажется, самое трудное тут – жабу заставить на яйце сидеть. Да и зачем в хозяйстве Василиск...
Ехала деревня мимо мужика, вдруг из-под собаки лают ворота.
Вчера подымаясь на эскалаторе в Jussieu, ещё не во тьме, в предтемье, держа в руке телефон, я судорожно хлопала себя по всем карманам (два в куртке, два в полярке, два в джинсах) в поисках этого самого телефона.Как тётя Валя-пан Ковальский в поисках очков.
Ночью дождь прошёл, и ветер, налетел, листьями кидался – едут машины поутру – листья налипли разноцветные, одна совсем, как из чащобы – на крыше листья, на радиаторе, только что на ветровом стекле почти нет, разве что сверху, куда дворники не достали, – жёлтые, красные, зелёные...