(no subject)
Сегодня в жару отойти от моря совсем невозможно, хоть от него и в холод, и в дождь тоже не оторваться, – но сегодня особенно хотелось быть совсем с ним вместе, – касаться, погружаться, трогать, ощущать его мокрое мягкое дыханье, и мы плавали – на байдарке и просто так – в ластах-масках и без, и кувыркались по-всякому.
Ветер горячий с утра поднялся, и море он раскачал. Мы плыли на байдарке от бухточки к бухточке, а там, вытащив байдарки, купались. Мне удалось поплавать рядом с бакланом, поглядеть, как он раскрывает клюв и топырит под водой лапы, я заплывала в гроты, где плюхает вода, а в один побоялась – уж такой был он узкий, что ненароком застрянешь, – и выплывала из них в голубизну, просвеченную насквозь над песком. Мы лежали на границе суши и мокрого плюхающего, пока не решали, что пора плыть дальше – в байдарке, и значит, спускать её на воду.
А спуск на воду в волны – дело непростое, – байдарке хочется, когда пытаешься в неё сесть, перевернуться, и чтоб переворота избежать, сам плюхаешься в воду. И тут Машку осенило – она поняла, что залезать в лодку надо на берегу, чтоб только нос под уклон в воде, потом – оттолкнуться, и плывём.
Отплывая, мы крикнули Бегемоту с Таней: «залезайте на суше!».
И дальше – о, как обидно, что не было у нас аппарата, что не сняли мы с моря, где мы покачивались, их поджидая, видео – они крепко и плоско поставили байдарку на гальку, уселись в неё и стали толкаться руками в попытках посуху допрыгать до воды.
Несколько человек, находившихся в бухте, – тоже туда приплывших на байдарках, или пришедших по сомнительной тропке, для спуска по которой некоторое время надо использовать все четыре ноги, глядели на это плаванье посуху, – в восторге и ошеломлении – не каждый день попадаешь на спектакль!
Самое удивительное, что до воды они толчками всё-таки допрыгали…
И когда наконец отплыли, Бегемот распелся королём Мальбруком.
Море было пустынно – но акустика, но эхо – Машка слегка опасалась, что если после прыжков на лодке ещё и пение – не вызовут ли скорую помощь! Но обошлось. Только вот, увы, свидетельств не осталось, потому что тот аппарат, для которого у меня специальная водонепроницаемая коробка, тихо помер своей смертью…
Ветер горячий с утра поднялся, и море он раскачал. Мы плыли на байдарке от бухточки к бухточке, а там, вытащив байдарки, купались. Мне удалось поплавать рядом с бакланом, поглядеть, как он раскрывает клюв и топырит под водой лапы, я заплывала в гроты, где плюхает вода, а в один побоялась – уж такой был он узкий, что ненароком застрянешь, – и выплывала из них в голубизну, просвеченную насквозь над песком. Мы лежали на границе суши и мокрого плюхающего, пока не решали, что пора плыть дальше – в байдарке, и значит, спускать её на воду.
А спуск на воду в волны – дело непростое, – байдарке хочется, когда пытаешься в неё сесть, перевернуться, и чтоб переворота избежать, сам плюхаешься в воду. И тут Машку осенило – она поняла, что залезать в лодку надо на берегу, чтоб только нос под уклон в воде, потом – оттолкнуться, и плывём.
Отплывая, мы крикнули Бегемоту с Таней: «залезайте на суше!».
И дальше – о, как обидно, что не было у нас аппарата, что не сняли мы с моря, где мы покачивались, их поджидая, видео – они крепко и плоско поставили байдарку на гальку, уселись в неё и стали толкаться руками в попытках посуху допрыгать до воды.
Несколько человек, находившихся в бухте, – тоже туда приплывших на байдарках, или пришедших по сомнительной тропке, для спуска по которой некоторое время надо использовать все четыре ноги, глядели на это плаванье посуху, – в восторге и ошеломлении – не каждый день попадаешь на спектакль!
Самое удивительное, что до воды они толчками всё-таки допрыгали…
И когда наконец отплыли, Бегемот распелся королём Мальбруком.
Море было пустынно – но акустика, но эхо – Машка слегка опасалась, что если после прыжков на лодке ещё и пение – не вызовут ли скорую помощь! Но обошлось. Только вот, увы, свидетельств не осталось, потому что тот аппарат, для которого у меня специальная водонепроницаемая коробка, тихо помер своей смертью…
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
Официальный Протест Бегемота
Если б я такое умел, я был бы очень рад.
Но не умею.
Байдарка была в воде всё время. На мели, да. Т.е. чтобы она сдвинулась, надо было грести. Что мы и делали. Грести вне воды несколько затруднительно, я не умею использовать весло как бабочкино крылышко.
Ты clevetugna! Due clevetugne!
Re: Официальный Протест Бегемота
Re: Официальный Протест Бегемота
Re: Официальный Протест Бегемота
Re: Официальный Протест Бегемота
no subject
(no subject)
(no subject)
no subject