![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Одна из самых частых птиц моего детства – дятел – самый обычный, в красной шапочке.
За последние лет двадцать я привыкла к цаплям – уже каждая увиденная не кажется чудом из чудес.
Сойки тоже казались волшебными – и каждую встреченную я отмечала, как маленькое, конечно, но всё-таки событие. Однажды мы с Васькой и с родителями ехали по извилистой узкой дороге в Бретани, лес почти смыкался над ней. Потом открылась широченная река – устье, в прилив очень полноводное, и вот, когда мы поворачивали на железный ажурный мост, из леса вылетела сойка, сверкнула на закате крыльями с налётом металлической синевы. А теперь соек так много встречаешь, что как-то на отдельных личностей не обращаешь должного внимания, и на сорок не обращаешь, хоть это и неправильно. И к попугаям я привыкла, не выхватываю телефон, чтоб сфотографировать.
И как примирить радость от того, что вокруг столько всех, с тем, что чудес стало меньше – и цапля на пруду, и черепахи, и бакланы, и ястребы над поляной – обыденность это прекрасная, а не редкое чудо.
А вот дятлов, таких многочисленных на Карельском, в нашем Медонском лесу относительно мало. Я всегда это связывала с тем, что они, наверно, предпочитают сосны лиственным деревьям, а наш лес каштановый, дубовый...
Недавно мы шли с Машкой и с Васей по самому ближнему лесу в двух шагах от дома, и Машка дятла увидела. Я не успела его разглядеть, – только колыхнувшийся от взмаха крыльев воздух – краем глаза. Но он появился опять через пару дней, – и тут уж я его красную шапочку отлично заметила.
И вот опять – мы шагали с Васей по лужам, чавкали лесной грязью – у нас мокрый январь – и вдруг услышали: тук-тук-перетук. Ах, как же он барабанил весело и решительно. Вася подняла голову, упёрла четыре лапы в землю, и пока дятел не смолк, не сдвинулась с места.
***
А сегодня приснился мне сон. Если и был в нём сюжет, я его не запомнила. Но я и в книгах редко запоминаю сюжеты – только детали, обычно к сюжетам отношения не имеющие.
«Всесильный бог деталей» – для меня самый на свете важный бог.
В этом сне шла наша с Васькой жизнь, наша повседневность – и в ней каждое утро я плавала в огромной реке. Может быть, в Париж через леса и долы притекла Нева, мне кажется, это была Нева, а не широченная Рона в Арле. Пошире Сены река.
Но собственно, какая разница, как она звалась. Каждое утро я выплывала на середину, а потом возвращалась обратно, к ступенькам в воду, где меня Васька ждал, даже с полотенцем.
Из сна меня выдернул будильник, у меня сегодня шесть часов лекций было, с восьми утра. Правда, из дома, по тимсу.
За последние лет двадцать я привыкла к цаплям – уже каждая увиденная не кажется чудом из чудес.
Сойки тоже казались волшебными – и каждую встреченную я отмечала, как маленькое, конечно, но всё-таки событие. Однажды мы с Васькой и с родителями ехали по извилистой узкой дороге в Бретани, лес почти смыкался над ней. Потом открылась широченная река – устье, в прилив очень полноводное, и вот, когда мы поворачивали на железный ажурный мост, из леса вылетела сойка, сверкнула на закате крыльями с налётом металлической синевы. А теперь соек так много встречаешь, что как-то на отдельных личностей не обращаешь должного внимания, и на сорок не обращаешь, хоть это и неправильно. И к попугаям я привыкла, не выхватываю телефон, чтоб сфотографировать.
И как примирить радость от того, что вокруг столько всех, с тем, что чудес стало меньше – и цапля на пруду, и черепахи, и бакланы, и ястребы над поляной – обыденность это прекрасная, а не редкое чудо.
А вот дятлов, таких многочисленных на Карельском, в нашем Медонском лесу относительно мало. Я всегда это связывала с тем, что они, наверно, предпочитают сосны лиственным деревьям, а наш лес каштановый, дубовый...
Недавно мы шли с Машкой и с Васей по самому ближнему лесу в двух шагах от дома, и Машка дятла увидела. Я не успела его разглядеть, – только колыхнувшийся от взмаха крыльев воздух – краем глаза. Но он появился опять через пару дней, – и тут уж я его красную шапочку отлично заметила.
И вот опять – мы шагали с Васей по лужам, чавкали лесной грязью – у нас мокрый январь – и вдруг услышали: тук-тук-перетук. Ах, как же он барабанил весело и решительно. Вася подняла голову, упёрла четыре лапы в землю, и пока дятел не смолк, не сдвинулась с места.
***
А сегодня приснился мне сон. Если и был в нём сюжет, я его не запомнила. Но я и в книгах редко запоминаю сюжеты – только детали, обычно к сюжетам отношения не имеющие.
«Всесильный бог деталей» – для меня самый на свете важный бог.
В этом сне шла наша с Васькой жизнь, наша повседневность – и в ней каждое утро я плавала в огромной реке. Может быть, в Париж через леса и долы притекла Нева, мне кажется, это была Нева, а не широченная Рона в Арле. Пошире Сены река.
Но собственно, какая разница, как она звалась. Каждое утро я выплывала на середину, а потом возвращалась обратно, к ступенькам в воду, где меня Васька ждал, даже с полотенцем.
Из сна меня выдернул будильник, у меня сегодня шесть часов лекций было, с восьми утра. Правда, из дома, по тимсу.