![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ничего не происходит
Совмещение души с телом – плавание – полёт.
В гору идёшь, ползёшь, пыхтишь, потом вознаграждение – терпенье и труд всё перетрут.
А плыть в тёплой воде легко. Как и летать.
Вот и летишь над подводными горными кряжами, машешь ластой толпе полосатых золотистых дорад, зависаешь над осьминогом, подныриваешь, и он перед тем, как удалиться, приветствует каким-нибудь седьмым щупальцем.
В многометровой синеве среди чёрных с раздвоенными хвостиками рыбьих стрижей, потом в расщелине, над самой подводной скалой, пытаясь не лечь на мель.
Когда смотришь вверх, видишь, как качается граница двух сред.
Заколдованное место.
Каждый год те же люди, те же собаки.
И половинка растянутого синего воздушного шара – куполом.
Не стекляшка, которую встряхнёшь, и снег идёт, – внутри шарика паруса, сосны.
Сойки вечно сварливо препираются.
Сосны машут гривами, и огорчаешься, что, значит, злой мистраль – дует с суши на море, сдувает тёплую воду с поверхности, «как с молока пену», а холодная поднимается из страшной глубины.
Юго-восточный ветер тоже не слишком хорош – может принести медуз, правда, мазь изобрели – по тому же принципу, что рыбья кожа, – намажешься и не страшны тебе медузьи щупы.
Вот и поднимаешь нос и поводишь им в разные стороны, – откуда ветер дует?
Запах горячей хвои, базилика, и тактильность жизни – вода – парное молоко или холодней? – солнце на спине – жжёт или гладит? – шёлковая пресная вода в озерце, громкие рыбьи плюхи. Роща пробковых дубов – сколько бутылок можно запечатать!
Кабаньи следы, разодранный мусорный мешок утром на садовой дорожке, и Катя не может отвести носа от вытоптанного клочка земли.
Когда забираешься в горы, человеческого присутствия совсем не чувствуешь, а звериное-птичье-насекомое шуршит и стрекочет вокруг, кузнечики расправляют красные крылья и подлётывают, и видишь море, три в нём острова и длиннейшую песчаную косу полуострова Gien, как на выпуклой здешней карте на стенке в гостиной.
Нет, никогда я не понимала, как бессмертие может надоесть.
В гору идёшь, ползёшь, пыхтишь, потом вознаграждение – терпенье и труд всё перетрут.
А плыть в тёплой воде легко. Как и летать.
Вот и летишь над подводными горными кряжами, машешь ластой толпе полосатых золотистых дорад, зависаешь над осьминогом, подныриваешь, и он перед тем, как удалиться, приветствует каким-нибудь седьмым щупальцем.
В многометровой синеве среди чёрных с раздвоенными хвостиками рыбьих стрижей, потом в расщелине, над самой подводной скалой, пытаясь не лечь на мель.
Когда смотришь вверх, видишь, как качается граница двух сред.
Заколдованное место.
Каждый год те же люди, те же собаки.
И половинка растянутого синего воздушного шара – куполом.
Не стекляшка, которую встряхнёшь, и снег идёт, – внутри шарика паруса, сосны.
Сойки вечно сварливо препираются.
Сосны машут гривами, и огорчаешься, что, значит, злой мистраль – дует с суши на море, сдувает тёплую воду с поверхности, «как с молока пену», а холодная поднимается из страшной глубины.
Юго-восточный ветер тоже не слишком хорош – может принести медуз, правда, мазь изобрели – по тому же принципу, что рыбья кожа, – намажешься и не страшны тебе медузьи щупы.
Вот и поднимаешь нос и поводишь им в разные стороны, – откуда ветер дует?
Запах горячей хвои, базилика, и тактильность жизни – вода – парное молоко или холодней? – солнце на спине – жжёт или гладит? – шёлковая пресная вода в озерце, громкие рыбьи плюхи. Роща пробковых дубов – сколько бутылок можно запечатать!
Кабаньи следы, разодранный мусорный мешок утром на садовой дорожке, и Катя не может отвести носа от вытоптанного клочка земли.
Когда забираешься в горы, человеческого присутствия совсем не чувствуешь, а звериное-птичье-насекомое шуршит и стрекочет вокруг, кузнечики расправляют красные крылья и подлётывают, и видишь море, три в нём острова и длиннейшую песчаную косу полуострова Gien, как на выпуклой здешней карте на стенке в гостиной.
Нет, никогда я не понимала, как бессмертие может надоесть.
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
!!
no subject
В жизни есть то, чтот никогда не может надоесть!
no subject
no subject
no subject
no subject