![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Средиземное море 4
Средиземное море 3
Наше le Gaou карабкается на холм.
Мы у подножья, у самого моря. А наверху за последними домами плато, заросшее лесом, мыс – море с двух сторон, дорожка сначала довольно плоская, потом ныряет вниз к озёрам, ну, а потом опять вверх, и дальше – в Massif des Maures – Мавританский, то бишь, массив.
Однажды мы сделали титаническое усилие, проснулись в половине седьмого, взяли с собой сонную Катю, за десять минут поднялись на машине к последним домам и вышли на плато на рассвете. Никуда не пошли, просто постояли, пока солнце не залило лес, а потом обратно – досыпать.
Предрассветность оказалась цвета земляничного мороженого
Потом краски стали проявляться жёстче, контрастней
Смола текла
На море появились таинственные письмена
Кое-какая размытость, тяготевшая к чёрно-смородиновому мороженому всё же оставалась
И наконец – один мой знакомый ставил в упрёк европейской классикической музыке (ну, скажем, Бетховену), что всякая симфония кончается оргазмическим – Бум!
Мы поехали домой, остановились посредине холма ещё разок
Наше le Gaou карабкается на холм.
Мы у подножья, у самого моря. А наверху за последними домами плато, заросшее лесом, мыс – море с двух сторон, дорожка сначала довольно плоская, потом ныряет вниз к озёрам, ну, а потом опять вверх, и дальше – в Massif des Maures – Мавританский, то бишь, массив.
Однажды мы сделали титаническое усилие, проснулись в половине седьмого, взяли с собой сонную Катю, за десять минут поднялись на машине к последним домам и вышли на плато на рассвете. Никуда не пошли, просто постояли, пока солнце не залило лес, а потом обратно – досыпать.
Предрассветность оказалась цвета земляничного мороженого
Потом краски стали проявляться жёстче, контрастней
Смола текла
На море появились таинственные письмена
Кое-какая размытость, тяготевшая к чёрно-смородиновому мороженому всё же оставалась
И наконец – один мой знакомый ставил в упрёк европейской классикической музыке (ну, скажем, Бетховену), что всякая симфония кончается оргазмическим – Бум!
Мы поехали домой, остановились посредине холма ещё разок
no subject
no subject