mbla | (no subject)

В половине шестого в почти полной ещё тьме раздался петушиный крик, оглушительный и слегка механический. В ошалении – хлоп по будильнику – под вопль

tarzanissimo – это не он!!!

Не он – мобильник, который петушиным криком разбудил два дня назад

liber_polly со Славкой, чтоб они не опоздали на самолёт, потом валялся забытый и разряженный, и вот со стола, где мирно почивал, включённый в сеть, – как заорёт!

Два с половиной часа ещё можно спать – сопит и причмокивает Катя, где-то шляется бес.

«Бинки мне верен и спящий: он под кроватью храпит во всю мочь – значит, он друг настоящий!»

Пару дней назад мы с

mrka и

crivelli сказали друг другу, что совершенно не можем читать про старых собак...

У меня не шло из головы...

Почему именно собачья старость, как ничья другая...

Жизнь – от начала до конца? Заведомая конечность собачьей жизни...
Конечность жизни...

Пару дней назад к слову пришлось – как мы целое лето ездили с дыркой в радиаторе, заклеивая её и перезаклеивая. И однажды в Камарге с папой – пришлось клеить. Папа отчасти недоумевал – почему у нас старая хромая инвалидка вместо машины – а я нервничала – в гостинице в Арле нас ждала – я сказала «Катя» – и тут же осознала – Нюшенька...

Собачья вечная детскость?

Или то, что собака – свидетель-соучастник – нет более полного – собак не стесняются... Это вроде как отделившийся кусок души, слушающий, наклонив набок голову, тычущий нос в груду опавших листьев, бегущий по лесу, хлопая ушами...