Сусанна Черноброва. Электронная почта.

[mbla]

Книги у меня подолгу валяются непрочитанными, а тут ещё, когда я стала в автобусе писать на айпаде, вообще начинаю превращаться в того чукчу, которым обзывала Ваську (впрочем, он и не возражал), того, который – чукча – не читатель, чукча – писатель.

Так что неизвестно, сколько бы ещё эта книжка, привезённая мне осенью Машей, провалялась в груде сваленных вместе нечитаных книг. Кабы не Гастерея, которая ловко вытащила её из книжного месива, прочитала сама и захотела, чтоб и я тоже её прочла, – поговорить...

Удивительное она у меня вызвала чувство – и родственности очень сильной, и инакости – ну вот когда способ выражения, гамма представлений сильнейшим образом пересекаются, а обстоятельства этих душевных совпадений – сильно разнятся.

Мне уже давно нравятся стихи Сусанны, очень часто оказываются они мне интонационно крайне созвучными – в этой книжке отличных стихов много. Перемешанных с воспоминаниями, дневником, заметками, рисунками – зримой ощутимой точностью.

Среди героев книги два города – Рига и Иерусалим. Они присутствуют не местом действия, хоть и местами действия являются, а сутью, городской личностью.

Пожалуй, эта книжка в некотором смысле оказалась для меня примеркой себя, если б у меня была иная смежная культурная принадлежность.

Из всего, что я в Израиле видела, Иерусалим я ощущаю самым чужим – всегда страшащим меня востоком и отсутствием примиряющего моря.

Ригу я совсем не знаю, – она от Ленинграда дальше Таллина, куда ездили по половинной студенческой цене вдохнуть западного воздуха.

В Вильнюсе, тоже географически относительно далёком, я была несколько раз, потому что впервые попав туда в десятом классе, я влюбилась в весенний истекающий солнечными ручьями город.

А в Ригу попала только однажды – в восемь лет – смутной памятью тёмный Домский собор и густой звук органа.

Но все мы повязаны балтийскими болотами...

 Я смутно знала, что в Риге сохранилось образованное еврейство – и интерес к Палестине ещё бундовский, дореволюционный, истинно сионистский – а рассказы Сусанны про отца – европейского интеллигента на стыке культур – русской, еврейской, европейской – перевели абстрактное знание в трёхмерную картинку.

Мои бабушки ушли – одна из местечка, другая из стольного града Витебска – в образование, в Россию.

Культурная родительская принадлежность – русские интеллигенты – с еврейством, как флёром происхождения. Бабушки, увидевшие в альбоме репродукцию шагаловского «Шага», воскликнули – «а у нас в Витебске эта картина на доме висела». С еврейством – таким же, как русскость у тех эмигрантских детей, которые и языка-то не сохранили, но знают несколько выражений и какой-нибудь бабушкин пирог. И смутно отзываются на русского типа эмоциональный склад.

Причастность к Израилю у Сусанны – естественная, исходно культурно заданная. Во всяком случае, так я, читатель, её восприняла.

И пожалуй её книжка,– это помимо всего прочего ещё и взгляд на страну, позволяющий её немного почувствовать человеку снаружи, – чтоб так получилось, место действия обязано быть одним из героев...

Очень увлекательно читать книгу, состоящую из посланных по мэйлу писем. Интересно было б понять, отличаются ли стилистически мэйловские письма от посланных по почте...

И – ау, Наташа, ещё до того, как твоё имя появилось в адресной строке, я тебя опознала – подлинность адресата добавляет тут ещё какой-то очень личный мотив.
 

Comments

[lemaet.livejournal.com]

В общем, я говорю о высоко- образованном еврействе, которое существовало в русской культуре и о своеобразии краски, которую оно туда внесло.
Кстати, вот Сусанна и Рома. Помнишь, как Вася говорил, мол хороший русский поэт- при чем тут еврейство?
А я сказала- вот прочтешь книжку и поймешь.

[mbla.livejournal.com]

Несомненно, евреи внесли очень много в русскую и в европейскую культуры, в русскую, наверно, даже несколько больше. И несомненно есть этот колорит. Но внося - они естественным образом уходили от еврейства - такое не могло существовать в поколениях, дети этих нерелигиозных евреев уже евреями не были, или уж женились как правило на неевреях - это я и на знакомых видела множество раз - это как раз тот случай, когда внося и окрашивая исходно другую культуру, ты становишься её частью, и та культура, куда ты внёс, делается слегка другой, и ты дальше - в ней. Немного не так у выбравших ехать в Израиль. Но это уже не русское и не европейское еврейство. На мой взгляд ассимиляция вещь более чем естественная, и еврейство, изменив довольно сильно русскую культуру, с самого начала было обречено на исчезновение.

[lemaet.livejournal.com]

Что ж. Об этом я и написала.
А тебе не приходит в голову, что немалое число уезжали в Израиль, чтоб продлить это редкое явление?
И, заметь, кое- кому удается.

[mbla.livejournal.com]

Ээээ - продлить русско-еврейское при наличие только еврейской дополнительной компоненты невозможно. Можно создать израильский очаг русскоязычной культуры, но это другое. Можно пытаться вносить её в израильскую (я знаю не так мало людей нерусского происхождения из Израиля, и они не евреи в смысле, который вкладывается в рамках этого разговора, а израильтяне). Так что это уж будет влияние русского еврейства не на Россию и не на Европу, а на Израиль, и опять в следующем поколении, естественно, вырастут израильтяне. И есть другая возможность, когда чёрточка заменяется на и - русское и израильское, у меня русское и французское.

И тут огромная исходная разница - между сохранившейся в Прибалтике еврейской культурой, в которой присутствовали истинные сионисты и Палестина, и к которой принадлежал отец Сусанны, и евреями, ассимилировавшимися в России.