Entry tags:
дворы-подворотни-проходнушки (в ответ
savta)
Мы жили в коммунальной квартире на пятом этаже без лифта, и окна наши выходили во двор-колодец, третий по счёту и последний, если считать от улицы.
Между окнами было огромное пространство - это был холодильник, туда помещался даже арбуз, хотя зачем мы держали там арбуз, неясно, арбузы ведь в сентябре, а в сентябре тепло.
Прямо под нами на четвёртом этаже жила моя подружка Таня Ванюшина с мамой и с бабушкой. Таня училась на класс старше меня в восьмилетке напротив нашего дома.
По утрам кто-нибудь из подружек обязательно выкрикивал со двора: "Та-аня", "Ле-ена". Нужно было взобраться на подоконник, выглянуть в окно и закричать: "Иду-у". Это было не очень страшно, хотя всё-таки страшновато.
По ночам в нашей школе учились собаки, по крайней мере наша мама так говорила, а у меня не было оснований ей не верить.
К Тане Ванюшиной мы ходили смотреть фигурное катанье по телевизору. Телевизор был маленький, видно было очень плохо, и зачем мы смотрели фигурное катанье, я сейчас понять не могу. Но смотрели и знали всех по именам.
Почему-то очень расстраивались, что в мужском одиночном не побеждал замечательно элегантный француз Патрик Пера.
Когда я училась уже в совершенно другой школе - во французской, в которую надо было ездить на сороковом трамвае с двумя зелёными огнями, мы с моей любимой подругой Олей сожгли после окончания восьмого класса толстый учебник истории - жгли мы его на противне в сортире, а пепел вынинули в окно, и он тихо спланировал на белоснежное покрывало бабушки Тани Ванюшиной.
Когда я училась в третьем классе, однажды вечером мы с моей подругой Леной Кутумовой заметили свет в подвальных окошках нашей школы - и сразу поняли, что там в подвале директорская кухня - Ди-ди.
Мы никому не рассказали о тайной кухне, но дали всем понять, что у нас есть секрет.
Я жила на шестой линии, а Лена Кутумова на восьмой.
Ей до школы было существенно дальше, даже Малый надо было переходить.
Как-то раз мы обнаружили неподалёку от её дома двор, а там неогороженную стройку. Какие-то деревянные галереи, по которым можно было бегать, ведро с извёсткой, которое можно было подтягивать на канате.
Дело было после школы. Мы наслаждались до темноты. По-моему, это был единственный случай, когда я опоздала, не предупредив. Родители же, как назло, в этот вечер собмрались в театр. В театр они успели, но меня свирепо наказали - мой день рожденья, который должен был во-вот наступить, отложили на две недели.
У Лены Кутумовой в квартире жили соседские мальчишки-близнецы немножко постарше нас, и известные двоечники. Они рассказали нам, откуда бывают дети - девочки из живота, а мальчики из попы.
Когда мама по каким-нибудь причинам задерживалась с работы, я садилась на подоконник и смотрела вниз. Мне было смертельно страшно - главными городскими чудовищами были трамваи - я сидела и проговаривала про себя:"только бы мама не попала под трамвай, только бы, только бы."
Надо сказать, что и сейчас, когда кто-нибудь опаздывает, я приклеиваюсь к окну, а главные чудовища-пожиратели людей - машины.
Когда я училась на первом курсе, мы перехали в кооперативную квартиру на Большом.
Там я прожила год - не прожила - проночевала, и то не всегда.
Шла уже совсем другая жизнь, в которой трудно было переоценить значение дворов и парадников. Где ещё было греться, целоваться и при случае выпивать?
Моя бабушка жила на Херсонской, у них на лестнице была квартира, в которой как-то раз ночевал Ленин. Музей- квартира Ленина.
К счастью тогда ещё не додумались до кодов на дверях подъездов, к бабушке на лестницу мог придти каждый! На лестнице было не просто чисто, там были широченные подоконники и окна с цветными стёклами.
В квартире на 6-ой линии в комнате с крашеными в рыжий цвет стенками я жила полностью защищённая родителями. Класса до 8-го они были совершенно всемогущими - вот только иногда я боялась войны.
Последняя моя квартира в Ленинграде была на Детской улице - напротив Смоленского кладбища, откуда к нам залетали комары и тихо умирали, сражённые мощным клопомором, которым клоповыводительница тётя Дуся выморила клопов раз и навсегда. Очевидно, какие-то гомеопатические остатки его реяли в воздухе и губили насекомые души.
Когда мы переехали в Америку, в город Провиденс, когда предыдущая жизнь уже закончилась, а новая ещё не вполне началась, и я ныла про себя, что нет более дикого действия, чем променять город Ленинград на город Провиденс, я растравляла себя самыми разными картинами - иногда я представляла себе со сладкой тоской вечную лужу около овощного магазина на Детской улице, я мысленно обходила её, заходила в магазин, где зимой продавали несусветно грязную морковку, большие и мягкие огурцы в бочке, кислую капусту "провансаль", а если повезёт, то и редьку. Обходила лужу, заходила в магазин, потом бежала домой через продутые дворы...
"Время и место" - правильно Трифонов свою последнюю книжку назвал.
Между окнами было огромное пространство - это был холодильник, туда помещался даже арбуз, хотя зачем мы держали там арбуз, неясно, арбузы ведь в сентябре, а в сентябре тепло.
Прямо под нами на четвёртом этаже жила моя подружка Таня Ванюшина с мамой и с бабушкой. Таня училась на класс старше меня в восьмилетке напротив нашего дома.
По утрам кто-нибудь из подружек обязательно выкрикивал со двора: "Та-аня", "Ле-ена". Нужно было взобраться на подоконник, выглянуть в окно и закричать: "Иду-у". Это было не очень страшно, хотя всё-таки страшновато.
По ночам в нашей школе учились собаки, по крайней мере наша мама так говорила, а у меня не было оснований ей не верить.
К Тане Ванюшиной мы ходили смотреть фигурное катанье по телевизору. Телевизор был маленький, видно было очень плохо, и зачем мы смотрели фигурное катанье, я сейчас понять не могу. Но смотрели и знали всех по именам.
Почему-то очень расстраивались, что в мужском одиночном не побеждал замечательно элегантный француз Патрик Пера.
Когда я училась уже в совершенно другой школе - во французской, в которую надо было ездить на сороковом трамвае с двумя зелёными огнями, мы с моей любимой подругой Олей сожгли после окончания восьмого класса толстый учебник истории - жгли мы его на противне в сортире, а пепел вынинули в окно, и он тихо спланировал на белоснежное покрывало бабушки Тани Ванюшиной.
Когда я училась в третьем классе, однажды вечером мы с моей подругой Леной Кутумовой заметили свет в подвальных окошках нашей школы - и сразу поняли, что там в подвале директорская кухня - Ди-ди.
Мы никому не рассказали о тайной кухне, но дали всем понять, что у нас есть секрет.
Я жила на шестой линии, а Лена Кутумова на восьмой.
Ей до школы было существенно дальше, даже Малый надо было переходить.
Как-то раз мы обнаружили неподалёку от её дома двор, а там неогороженную стройку. Какие-то деревянные галереи, по которым можно было бегать, ведро с извёсткой, которое можно было подтягивать на канате.
Дело было после школы. Мы наслаждались до темноты. По-моему, это был единственный случай, когда я опоздала, не предупредив. Родители же, как назло, в этот вечер собмрались в театр. В театр они успели, но меня свирепо наказали - мой день рожденья, который должен был во-вот наступить, отложили на две недели.
У Лены Кутумовой в квартире жили соседские мальчишки-близнецы немножко постарше нас, и известные двоечники. Они рассказали нам, откуда бывают дети - девочки из живота, а мальчики из попы.
Когда мама по каким-нибудь причинам задерживалась с работы, я садилась на подоконник и смотрела вниз. Мне было смертельно страшно - главными городскими чудовищами были трамваи - я сидела и проговаривала про себя:"только бы мама не попала под трамвай, только бы, только бы."
Надо сказать, что и сейчас, когда кто-нибудь опаздывает, я приклеиваюсь к окну, а главные чудовища-пожиратели людей - машины.
Когда я училась на первом курсе, мы перехали в кооперативную квартиру на Большом.
Там я прожила год - не прожила - проночевала, и то не всегда.
Шла уже совсем другая жизнь, в которой трудно было переоценить значение дворов и парадников. Где ещё было греться, целоваться и при случае выпивать?
Моя бабушка жила на Херсонской, у них на лестнице была квартира, в которой как-то раз ночевал Ленин. Музей- квартира Ленина.
К счастью тогда ещё не додумались до кодов на дверях подъездов, к бабушке на лестницу мог придти каждый! На лестнице было не просто чисто, там были широченные подоконники и окна с цветными стёклами.
В квартире на 6-ой линии в комнате с крашеными в рыжий цвет стенками я жила полностью защищённая родителями. Класса до 8-го они были совершенно всемогущими - вот только иногда я боялась войны.
Последняя моя квартира в Ленинграде была на Детской улице - напротив Смоленского кладбища, откуда к нам залетали комары и тихо умирали, сражённые мощным клопомором, которым клоповыводительница тётя Дуся выморила клопов раз и навсегда. Очевидно, какие-то гомеопатические остатки его реяли в воздухе и губили насекомые души.
Когда мы переехали в Америку, в город Провиденс, когда предыдущая жизнь уже закончилась, а новая ещё не вполне началась, и я ныла про себя, что нет более дикого действия, чем променять город Ленинград на город Провиденс, я растравляла себя самыми разными картинами - иногда я представляла себе со сладкой тоской вечную лужу около овощного магазина на Детской улице, я мысленно обходила её, заходила в магазин, где зимой продавали несусветно грязную морковку, большие и мягкие огурцы в бочке, кислую капусту "провансаль", а если повезёт, то и редьку. Обходила лужу, заходила в магазин, потом бежала домой через продутые дворы...
"Время и место" - правильно Трифонов свою последнюю книжку назвал.
no subject
no subject
http://www.livejournal.com/users/mrka/76089.html?mode=reply
no subject
no subject
интересно
темы: собаки-французский
no subject
no subject
no subject
Для меня одно из самых волшебных мест Питера пятиэтажки на Кораблестроителей тоже у Смоленского кладбища, зыбкие в молочном воздухе белых ночей и утопающие в мокрых кустах цветущей сирени. А еще как-то довлось побывать в старинной квартире на Декабристов - с плюшевыми гардинами закрывавшими окно во всю стену с псевдоколоннами по бокам - в этой квартире казалось, что сидишь то ли на сцене, то ли в зрительном зале, сейчас занавес распахнется и можно будет увидеть что-то ТАКОЕ - также совсем особенное место...
no subject
Цветущая сирень - всюду - сплошное счастье, в Питере она для меня на Марсовом. На Кораблестроителей почему-то не помню. странно как... Даже обидно.
"Приятель жил на набережной. Дом
Стоял, облитый тусклым серебром,
Напротив Петропавловки высокой.
К столу присядешь - невская вода,
Покажется, вот-вот войдёт сюда
С чудной ленцой, с зелёной поволокой.
Мне нравился оптический обман.
Как будто с ходу в пушкинский роман
Вошёл - и вот - весёлая беседа.
Блестит бутыль на письменном столе,
И тонкий шпиль сияет в полумгле,
И в комнате светло, не надо света.
Мне нравилось, колени обхватив,
Всей грудью лечь, приятеля забыв,
На мраморный холодный подоконник.
В окно влетал бензинный перегар.
Наверно, здесь раньше жил швейцар
В двухкомнатной квартире. Или дворник.
Уже приятель, стоя у стены,
Мечтал "увидеть чуждые страны",
Но совестно играть в печаль чужую,
Зато и впрямь зелёная, заря
Мерцала так, что ей благодаря
Душа в страну летела золотую."
Кушнер
no subject
no subject
no subject
no subject
А вот где взять лишние 5-6 часов в сутки?
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
Я ж тоже жила на шестой - угол Большого и шестой, дом рядом с Андреевским собором
Пардон, кажется, я уже вас спрашивала ровно об этом... или не спрашивала? или не вас? склероз, блин!
no subject
Меня Вы не спрашивали.
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
( парадников у нас нет :)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
http://psr.i8.com/St_Ptrsbrg/St_Pet_001.htm
no subject
no subject
no subject
(no subject)
no subject
ленинград, жалела детей, которые жили в асфальтовых дворах. А не у нас в Москве, среди лип, травы и качелей (мама еще почему-то видела вечнодымящую помойку). Я пыталась представить себе их жизнь, но становилось тоскливо.
no subject
(Anonymous) 2005-10-02 03:39 pm (UTC)(link)Марина Кордон
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
(no subject)
no subject
А вот про арбуз я что-то не поняла:
хотя зачем мы держали там арбуз, неясно, арбузы ведь в сентябре, а в сентябре тепло
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)