mbla | (no subject)

Старика из дома напротив, на краю рощи, давно нет. Три года, четыре?

Старик со старухой – из очень немногих, живших тут зимой. И вправду, кому зимой здесь жить? Писателям, художникам, пенсионерам? Кабанам, да белкам, да сойкам – вчера вечером, когда стемнело, Славка встретил кабанчика возле нашей за крепостными стенами помойки. Он на Славку поглядел и неторопливо проследовал под сосны.

Старуха переехала, говорят, к племяннице...

Старик со старухой каждый день чинно выходили из ворот, огибали собственный забор и шли через рощу к морю. Старуха слегка придерживала старика.
Дом летом сдают. Дачники входят в сад из рощи, пролезая в щель в живой изгороди.

Когда мы приехали, дом стоял пустой, закрыты ворота на замок. И цвели олеандры, цвела бугенвилея – не для кого – и даже какие-то бархатцы в кадках – сами по себе – цвели, и никаких гвоздей.

Я не знаю, какой мир милосердней – наш, где, как в замке Спящей красавицы, стоят в доме стулья и шкафы, и пинг-понгный стол в саду застыл в ожидании, да разбудить некого, или тлёновский, где когда нет больше старика со старухой, так нет и крылечка, где они сидели…

Пару дней назад приехали дачники, – две тётеньки ходили по участку, озирались, изучали местность, пока дяденьки ставили две машины – чужие им олеандры, чужие бугенвилеи – приручат ли?