![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Идеологическое
В субботу мы сидели с Альбиром на улице Реомюр – за столиком перед бубличной – их в последнее время в Париже расплодилось немало – бублики-бэйгелы всякие – хоть простые, хоть с луком, хоть с тмином – на радость едокам их разрезают вдоль и между кольцами упихивают всякое-якое по выбору, – моцареллу, маринованные перцы, сушёные помидоры. Только бублики плохо приспособлены, чтоб удерживать столько всего, и их содержимое хлопается на летние штаны, оставляя на них жирные плохо отстирывающиеся нынешними экологическими бесфосфатными порошками пятна.
Напротив нас посреди улицы бульварчик, а там благоустроенный чистенький общественный сортир, из тех, у которых дверь волшебно открывается, когда монетку опустишь. За бубликами с кофе отправилась я, оставив Альбира за столиком глазеть по сторонам. Когда я вернулась, он обратил моё внимание на молодого человека и длинноволосую девицу, которые паслись у двери в сортир, почему-то сверяясь с картой. Им явно не терпелось, даже монеткой по двери девица постучала.
Альбир сообщил мне, что сортир занят, что туда зашли блядь с клиентом.
Мы были в двух шагах от блядской улицы Сен-Дени, так что вроде ничего невозможного в этом не было, хотя я и не поверила, сказав Альбиру, что у блядей есть хоть что ли машинка какая-никакая, если уж нету собственной квартиры, чтоб клиентов водить.
Однако дверь сортира оставалась запертой, а молодой человек с девушкой всё продолжали возле неё топтаться, всё глядя в карту. Чем дольше дверь не открывалась, тем меньше было шансов на посрамление Альбира с его уверенностью, что общественный сортир – вполне достойное место для блядских встреч.
Я только никак не могла понять, почему молодые люди, которым не утерпеть, не могут воспользоваться сортиром нашей бубличной.
Пока мы с удовольствием ели бублики, и я вываливала на штаны масляные сушёные помидоры, дверь сортира наконец открылась – оттуда вывалился противного вида клочковатый молодой человек и симпатичная чёрная девчонка в облегающих пёстрых штанах, как я люблю, только не в такую жару, – они, не попрощавшись, разбежались в разные стороны, – пришлось мне признать Альбирью правоту. Но загадочность ситуации только усугубилась – наши молодые люди вовсе не ринулись с боем брать сортир, они продолжали стоять перед дверью и глядеть в карту.
И тут меня осенило. Я уже слышала от Кольки, что в музее Холокоста висит объявление, призывающее посетителей не искать там покемонов, и видела картинку, на которой толпа искателей бредёт по обочине хайвэя, а машины остановились, не зная, чего делать-то.
«Покемонов они ищут» – воскликнула я. Покемон? Кто это такой? Баклажан? Кабачок ? Покемон?
Рекламы с плюшевыми зайцами – как же человечество легко отвлечь... Развлечь, занять. Может быть, явится в красивой фарфорой тарелке, в блюдце с голубой каёмкой, Вася с Марса, подбросит штук сто мокепонов – или тыщу – вот вам и общее дело, и объединяющая идеология – все на поиска монопеков!
Напротив нас посреди улицы бульварчик, а там благоустроенный чистенький общественный сортир, из тех, у которых дверь волшебно открывается, когда монетку опустишь. За бубликами с кофе отправилась я, оставив Альбира за столиком глазеть по сторонам. Когда я вернулась, он обратил моё внимание на молодого человека и длинноволосую девицу, которые паслись у двери в сортир, почему-то сверяясь с картой. Им явно не терпелось, даже монеткой по двери девица постучала.
Альбир сообщил мне, что сортир занят, что туда зашли блядь с клиентом.
Мы были в двух шагах от блядской улицы Сен-Дени, так что вроде ничего невозможного в этом не было, хотя я и не поверила, сказав Альбиру, что у блядей есть хоть что ли машинка какая-никакая, если уж нету собственной квартиры, чтоб клиентов водить.
Однако дверь сортира оставалась запертой, а молодой человек с девушкой всё продолжали возле неё топтаться, всё глядя в карту. Чем дольше дверь не открывалась, тем меньше было шансов на посрамление Альбира с его уверенностью, что общественный сортир – вполне достойное место для блядских встреч.
Я только никак не могла понять, почему молодые люди, которым не утерпеть, не могут воспользоваться сортиром нашей бубличной.
Пока мы с удовольствием ели бублики, и я вываливала на штаны масляные сушёные помидоры, дверь сортира наконец открылась – оттуда вывалился противного вида клочковатый молодой человек и симпатичная чёрная девчонка в облегающих пёстрых штанах, как я люблю, только не в такую жару, – они, не попрощавшись, разбежались в разные стороны, – пришлось мне признать Альбирью правоту. Но загадочность ситуации только усугубилась – наши молодые люди вовсе не ринулись с боем брать сортир, они продолжали стоять перед дверью и глядеть в карту.
И тут меня осенило. Я уже слышала от Кольки, что в музее Холокоста висит объявление, призывающее посетителей не искать там покемонов, и видела картинку, на которой толпа искателей бредёт по обочине хайвэя, а машины остановились, не зная, чего делать-то.
«Покемонов они ищут» – воскликнула я. Покемон? Кто это такой? Баклажан? Кабачок ? Покемон?
Рекламы с плюшевыми зайцами – как же человечество легко отвлечь... Развлечь, занять. Может быть, явится в красивой фарфорой тарелке, в блюдце с голубой каёмкой, Вася с Марса, подбросит штук сто мокепонов – или тыщу – вот вам и общее дело, и объединяющая идеология – все на поиска монопеков!
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject