![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
опять наш лес
От станции через лес пешком – сначала по улицам – из садов крадётся запах жасмина – дальний, ближе, хлещет, грубо хватает за плечо, припечатывает к месту.
Прохладный тихий июнь, лепестки роз одиноко лежат на тротуаре.
Интересно, а какой цветок видел перед собой Экзюпери, когда «Маленького принца» писал? У Норы Галь естественно получилась роза – нужен был женский род, и не годилась простецкая ромашка.
Но розы – такие цепкие и крепкие – обвивают железные ворота, ползут по стенам, – нет, их защищать не хочется, – сами, кого хочешь, обидят.
Потом навстречу выходят каштаны, буки...
Лес между станцией и домом – огромное живое присутствие.
Когда-то там в изобилии водились бурундуки. У Нюши и Кати с ними были собственные разные отношения, соответствующие их собачьей полной несхожести.
Катя играла с бурундуками в гляделки, а Нюша за ними гонялась, сожалея, что она не медведь и по деревьям лазать не умеет.
«Бегают по лесу листья
С бурундуками
вперегонки,
Прыгают по лесу листья -
Словно и сами -
бурундуки.
Носится по лесу осень:
Листок гоняется
за листком,
Носится по лесу пёсик:
Каждый лист кажется
бурундуком.»
У Тани-то получится именно так, но она пока с бурундуками не встречалась. Последее время их как-то стало меньше.
Но вот вчера одного видела под каштаном – упитанного, с полосатым хвостом, жизнью довольного.
Весь прошлый год я очень много ходила через лес.
От станции звонила: «Слушай, я через лес пешком, такой вечер...»
Васька соглашался: «Ладно, давай»
А вообще-то ненавидел, когда я задерживалась.
Вчера я поняла, почему он не возражал против леса – да просто потому, что это был уже дом, не затерянность где-то в неизвестном пути, когда он терял голову, если не мог почему-нибудь отловить меня по телефону...
«Когда ты в пути – ты не принадлежишь ни жизни домашней, ни жизни вне дома...»
В лесу – почти как в соседней комнате.
Папа фотографировал бурундуков, увеличивал, вырезал из общего плана. И посылал эти фотки женщине, моложе его лет на сорок, в которую он был влюблён последние годы, после маминой смерти... Они переписывались по мэйлу, из Франции он всегда вёз подарки её детям...
И всё-таки вечером я ходила через лес реже, чем утром – тёплыми летними вечерами я торопилась, чтоб пойти гулять с Васькой и с Катей...
Последний участок – заросшая травой по пояс длинная поляна, липы строем по обеим стороным – бывшая подъездная аллея к медонскому замку, которого давно нет...
Нюша когда-то потеряла там ошейник, мы спохватились у выхода, я побежала вниз его искать, и какая-то незнакомая собака мне его нашла, пока я неподалёку раздвигала траву. Хозяин поднял ошейник над головой – «вот это вы потеряли?»
Нюша потеряла, а может быть, Катя? На сколько же вопросов не найдётся никогда ответов.
Из Сильвии Плат у Васьки:
«Воздух фабрикует крючки.
Вопросы. И все – без ответов.»
Прохладный тихий июнь, лепестки роз одиноко лежат на тротуаре.
Интересно, а какой цветок видел перед собой Экзюпери, когда «Маленького принца» писал? У Норы Галь естественно получилась роза – нужен был женский род, и не годилась простецкая ромашка.
Но розы – такие цепкие и крепкие – обвивают железные ворота, ползут по стенам, – нет, их защищать не хочется, – сами, кого хочешь, обидят.
Потом навстречу выходят каштаны, буки...
Лес между станцией и домом – огромное живое присутствие.
Когда-то там в изобилии водились бурундуки. У Нюши и Кати с ними были собственные разные отношения, соответствующие их собачьей полной несхожести.
Катя играла с бурундуками в гляделки, а Нюша за ними гонялась, сожалея, что она не медведь и по деревьям лазать не умеет.
«Бегают по лесу листья
С бурундуками
вперегонки,
Прыгают по лесу листья -
Словно и сами -
бурундуки.
Носится по лесу осень:
Листок гоняется
за листком,
Носится по лесу пёсик:
Каждый лист кажется
бурундуком.»
У Тани-то получится именно так, но она пока с бурундуками не встречалась. Последее время их как-то стало меньше.
Но вот вчера одного видела под каштаном – упитанного, с полосатым хвостом, жизнью довольного.
Весь прошлый год я очень много ходила через лес.
От станции звонила: «Слушай, я через лес пешком, такой вечер...»
Васька соглашался: «Ладно, давай»
А вообще-то ненавидел, когда я задерживалась.
Вчера я поняла, почему он не возражал против леса – да просто потому, что это был уже дом, не затерянность где-то в неизвестном пути, когда он терял голову, если не мог почему-нибудь отловить меня по телефону...
«Когда ты в пути – ты не принадлежишь ни жизни домашней, ни жизни вне дома...»
В лесу – почти как в соседней комнате.
Папа фотографировал бурундуков, увеличивал, вырезал из общего плана. И посылал эти фотки женщине, моложе его лет на сорок, в которую он был влюблён последние годы, после маминой смерти... Они переписывались по мэйлу, из Франции он всегда вёз подарки её детям...
И всё-таки вечером я ходила через лес реже, чем утром – тёплыми летними вечерами я торопилась, чтоб пойти гулять с Васькой и с Катей...
Последний участок – заросшая травой по пояс длинная поляна, липы строем по обеим стороным – бывшая подъездная аллея к медонскому замку, которого давно нет...
Нюша когда-то потеряла там ошейник, мы спохватились у выхода, я побежала вниз его искать, и какая-то незнакомая собака мне его нашла, пока я неподалёку раздвигала траву. Хозяин поднял ошейник над головой – «вот это вы потеряли?»
Нюша потеряла, а может быть, Катя? На сколько же вопросов не найдётся никогда ответов.
Из Сильвии Плат у Васьки:
«Воздух фабрикует крючки.
Вопросы. И все – без ответов.»