![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaПосмотрели, благодаря ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
object, этот шедевр – речь Леонида Ильича.
Карикатуры на это действо создать невозможно, оно само карикатура. Глядишь и тихо помираешь со смеху.
А потом спохватываешься, и печальные мысли в голову лезут.
Бывает страшное – Гитлер, Сталин, папа Док, Пол Пот, Хомейни... Список легко продолжить.
Страшное когда-то кончается. Сменяется чем-то иным, часто временем надежд, не всегда обманутых.
А тут не страшное, тут принимаемая всеми, как должное, тупость, этот ритуальный танец, лишённый не только содержания, но и мало-мальской формы.
Меня больше, чем речь Леонида Ильича, поразило вступительное слово Суслова – оказывается, язык во рту у него ворочается не сильно лучше, чем у Брежнева.
А Брежнев еле читает, когда попадается трудное слово – международный, например, видно, как останавливается, усилие видно. «Под руководством Ленина» - на слове «Ленина» глядит в бумажку.
Жискар д’Эстен – единственный человек, пожалевший полоумного старика – как его одевают, под белы руки выводят, везут куда-то... Меня поразили его воспоминания именно сочувствием.
Старик с великим трудом читает бессмысленные фразы, даже не заклинания, а зал в нужных местах (отрепетировали что ли? или и так знают?) аплодирует – долго-долго (наверно, назначено, сколько минут?), а в конце аплодирует стоя.
И вся страна смеётся над сиськами-масиськами, смеётся – и жрёт. Потешается, говоря про пятилетку в четыре гроба, и жрёт.
И пока не приходит Горбачёв, который сверху, барской рукой, выдаёт «свободы», ничего не происходит...
Не тут ли корни того, что сейчас?
Гитлеры, сталины – бывали, но где ещё был город Глупов?
object, этот шедевр – речь Леонида Ильича.Карикатуры на это действо создать невозможно, оно само карикатура. Глядишь и тихо помираешь со смеху.
А потом спохватываешься, и печальные мысли в голову лезут.
Бывает страшное – Гитлер, Сталин, папа Док, Пол Пот, Хомейни... Список легко продолжить.
Страшное когда-то кончается. Сменяется чем-то иным, часто временем надежд, не всегда обманутых.
А тут не страшное, тут принимаемая всеми, как должное, тупость, этот ритуальный танец, лишённый не только содержания, но и мало-мальской формы.
Меня больше, чем речь Леонида Ильича, поразило вступительное слово Суслова – оказывается, язык во рту у него ворочается не сильно лучше, чем у Брежнева.
А Брежнев еле читает, когда попадается трудное слово – международный, например, видно, как останавливается, усилие видно. «Под руководством Ленина» - на слове «Ленина» глядит в бумажку.
Жискар д’Эстен – единственный человек, пожалевший полоумного старика – как его одевают, под белы руки выводят, везут куда-то... Меня поразили его воспоминания именно сочувствием.
Старик с великим трудом читает бессмысленные фразы, даже не заклинания, а зал в нужных местах (отрепетировали что ли? или и так знают?) аплодирует – долго-долго (наверно, назначено, сколько минут?), а в конце аплодирует стоя.
И вся страна смеётся над сиськами-масиськами, смеётся – и жрёт. Потешается, говоря про пятилетку в четыре гроба, и жрёт.
И пока не приходит Горбачёв, который сверху, барской рукой, выдаёт «свободы», ничего не происходит...
Не тут ли корни того, что сейчас?
Гитлеры, сталины – бывали, но где ещё был город Глупов?
