ещё о "Волшебной горе"...

Машка заразила и меня - сегодня в автобусе, глядя на пузыри в лужах и на то, как ветки качаются под хлещущим дождём, я думала исключительно о том, как же такой любимый Томас Манн мог написать такую чушь.

К сожалению, у меня отношения с немецким языком не сильно лучшие, чем, скажем, с венгерским – благодаря тому, что алфавит латинский, могу вычленить слово, и иногда через английский догадаться, о чём речь идёт. В венгерском, ясное дело, и догадаться ни о чём не могу.

Короче, в немецкой фразе уткнулась в слово Alpenerle, поняла, что это и есть та самая ольха, и решила посмотреть, что я найду в гугле, благо телефон вполне хорошо ловил сеть. Нашла рекламу какой-то гостиницы. Отчасти странно – вроде бы не то  дерево «ольха», чтоб его именем гостиницу называть – по-русски, по крайней мере, ольха – довольно захудалым деревом ощущается.

Нашла немецко-английский словарь, там Alpenerle не обнаружилось, но просто erle, естественно, присутствовал – alder, то есть ольха...

Томас Манн очевидным образом описывает лиственницу, причём очень точно описывает – с желтеющими поздно и опадающими мягкими иголками.

Решила подойти с другого конца и посмотреть, как по-немецки лиственница, в надежде, что, может быть, иногда её зовут Alpenerle. Но нет, – словарь дал только Lärche...

Доехала до работы, рассказала историю Лионелю. Мы нашли в сети французский текст «Волшебной горы», Машка по моей просьбе прислала мне английский (я уже убегала к студентам).

Вот как эта фраза звучит по-французски:

« Si l’on mettait à part quelques érables plantés qui végétaient tout juste, en bas, à Davos-Platz, et qui depuis longtemps, découragés, avaient laissé tomber leurs feuilles, il n’y avait pas ici d’arbres à feuilles dont l’état eut donné au paysage l’empreinte de la saison, et seul  l’hybride aulne des Alpes, qui porte des aguilles molles et les renouvelle comme des feuilles,  montrait la calvitie automnale. »

А вот она же по-английски:

«Aside from the few oak-trees  that  had been set out down in the Platz, where they had just managed to survive, and long before now  had despondently shed their leaves, the whole region held no deciduous  trees to give the landscape an autumnal cast; only the hybrid Alpine alder, which renews its soft needles as though they wereleaves, showed a wintry  baldness.»

Что касается звучания перевода, то, по-моему, совершенно очевидно, что из трёх (русского, английского и французского) английский лучше всех – английская фраза кажется мне ритмически прекрасной, меланхоличной. Она меня захватывает и вызывает поток ассоциаций.

И русская, и французская оставляют меня равнодушной.

Однако ещё одна странность – в английском тексте появляются дубы. И тут уж очевидная ошибка переводчика. У Томаса Манна Ahorn – я посмотрела в словаре – несомненно это клён. Боюсь, что дуб у переводчика вырос из жёлудя, который по-английски acorn.

....

Загадка не разгадана, филологов-германистов у меня в ленте определённо нету.

Приходится думать, что Томас Манн где-то прочитал что единственное живущее на высоте лиственное дерево – это  Alpenerle, и решил, что виденная им в горах осенью теряющая иголки лиственница так и называется...

А переводчики и комментаторы имён деревьев не знают, так что перевели себе, – и никаких сносок, ничего...

Кстати, сейчас многие говорят, что в интернетную эпоху каких только глупостей не прочитаешь в сети – так вот на бумаге не меньше...

 И как-то обидно за любимого Томаса Манна – что ж он так...