![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
May. 4th, 2015 05:08 pmПервую квартирную выставку, на которую я ходила, устроил у себя дома Костя Кузьминский – на бульваре Профсоюзов в Ленинграде.
Я пытаюсь найти в сети, когда ж это было – и не могу. Не всё знает великий Гугл.
Кузьминский уехал в 75-ом. Мне кажется, что мне было не меньше двадцати, когда мы в промозглой тьме искали нужный дом. Значит, перед самым его отъездом эта выставка была. Думаю про неё и вижу мокрую улицу, голые деревья, фонари.
Её быстро прикрыли – соседи жаловались, что посетители громко топают.
Отдельных картин не помню – точно было довольно много Рухина, который ещё был жив, ещё не сгорел в мастерской. И рядом – шутливые абстракции самого Кузьминского. Он гармонировал со своими картинами – возлежал на диване с котом на голом пузе.
Потом я была как-то раз у Кузьминского в Нью-Йорке. Сначала Костя «производил впечатление», разговаривал про литературу, – Ахматову ругал – говорил довольно много верного – по сути, эпатажного – по форме, потом образовалась толпа, – и кажется, ничего интересного уже не было.
Как-то раз я услышала по радио, как Кузьминский читал свои стихи, написанные на папуасском языке. Надо полагать, что к папуасскому языку его творения не имели отношения – просто в тот момент ему нравилось играть в то, что смысл стихов только через через звук и передаётся.
...
Васька уехал раньше Кузьминского, и до отъезда они очень дружили, познакомившись в Павловске, где Васька был во дворце методистом, а Костя какое-то время проработал экскурсоводом, пока не перешёл в Петергоф. Васька утверждает, что в Петергофе Кузьминский имел обыкновение останавливать экскурсантов перед портретом Петра Первого и рядом с ним висевшей гравюрой, изображавшей Гангутскую морскую битву, чтоб торжественно произнести: «В 1703 году Пётр Великий прорубил окно в Европу, которое с тех пор не закрывалось ровно 214 лет. Пойдёмте дальше»
В эмиграции Васька с Кузьминским поссорились. Оба в запале наговорили друг о друге гадостей, к сожалению, ещё и в письменном виде... Увы, письменные слова – не воробьиные стада.
...
Несколько лет назад, благодаря жж, Васька с Кузьминским «нашлись» – как-то они обменялись несколькими мэйлами, и Кузьминский спросил у Васьки, сохранилось ли великое произведение «Кузьминиада», сочинённое Васькой вместе с ещё одним человеком из семинара Татьяны Григорьевны Гнедич – Сашей Щербаковым, и не без участия героя, конечно же. Впрочем, героев двое – пират Бетаки и корнет Кузьминский.
Васька произведение в машинописи в пыльной папке отыскал. Отсканировал. И Косте по его просьбе послал.
Всех троих авторов-героев нет... Дождик за окном...
...
( Не уверен – не открывай )
Я пытаюсь найти в сети, когда ж это было – и не могу. Не всё знает великий Гугл.
Кузьминский уехал в 75-ом. Мне кажется, что мне было не меньше двадцати, когда мы в промозглой тьме искали нужный дом. Значит, перед самым его отъездом эта выставка была. Думаю про неё и вижу мокрую улицу, голые деревья, фонари.
Её быстро прикрыли – соседи жаловались, что посетители громко топают.
Отдельных картин не помню – точно было довольно много Рухина, который ещё был жив, ещё не сгорел в мастерской. И рядом – шутливые абстракции самого Кузьминского. Он гармонировал со своими картинами – возлежал на диване с котом на голом пузе.
Потом я была как-то раз у Кузьминского в Нью-Йорке. Сначала Костя «производил впечатление», разговаривал про литературу, – Ахматову ругал – говорил довольно много верного – по сути, эпатажного – по форме, потом образовалась толпа, – и кажется, ничего интересного уже не было.
Как-то раз я услышала по радио, как Кузьминский читал свои стихи, написанные на папуасском языке. Надо полагать, что к папуасскому языку его творения не имели отношения – просто в тот момент ему нравилось играть в то, что смысл стихов только через через звук и передаётся.
...
Васька уехал раньше Кузьминского, и до отъезда они очень дружили, познакомившись в Павловске, где Васька был во дворце методистом, а Костя какое-то время проработал экскурсоводом, пока не перешёл в Петергоф. Васька утверждает, что в Петергофе Кузьминский имел обыкновение останавливать экскурсантов перед портретом Петра Первого и рядом с ним висевшей гравюрой, изображавшей Гангутскую морскую битву, чтоб торжественно произнести: «В 1703 году Пётр Великий прорубил окно в Европу, которое с тех пор не закрывалось ровно 214 лет. Пойдёмте дальше»
В эмиграции Васька с Кузьминским поссорились. Оба в запале наговорили друг о друге гадостей, к сожалению, ещё и в письменном виде... Увы, письменные слова – не воробьиные стада.
...
Несколько лет назад, благодаря жж, Васька с Кузьминским «нашлись» – как-то они обменялись несколькими мэйлами, и Кузьминский спросил у Васьки, сохранилось ли великое произведение «Кузьминиада», сочинённое Васькой вместе с ещё одним человеком из семинара Татьяны Григорьевны Гнедич – Сашей Щербаковым, и не без участия героя, конечно же. Впрочем, героев двое – пират Бетаки и корнет Кузьминский.
Васька произведение в машинописи в пыльной папке отыскал. Отсканировал. И Косте по его просьбе послал.
Всех троих авторов-героев нет... Дождик за окном...
...
( Не уверен – не открывай )
