(no subject)

Вроде бы, привыкнуть пора к тому, что Прованс – это сплошные леса, да деревни на пупырях – и взгляд с какой-нибудь кривой сельской улицы упирается в зелёную спину противоположного холма. А ежели глядишь вдаль с какой-нибудь каменной террасы на краю деревни, то и вовсе теряешься в просторе – за грядой гряда, за зелёной лесной спиной голубая лесная спина, и над ними облака.

Вверх-вниз – по лесу – сосновому-дубовому, из одной деревни в другую – и обратно – но маслят больше не собирали – сколько ж можно возиться с грибами, сколько можно их есть – пусть красуются маслята в зарослях розмарина и чабреца.

Несёт меня лиса за дальние леса, за быстрые реки, за высокие горы. Речки сейчас очень быстрые. Нам одну пришлось вброд перейти – так она неслась над нашей дорожкой, и сразу за переходом маленький водопадик, что Таню пришлось вести на поводке – не было доверия к четырём тонким лапам под напором воды.

Ещё во Флориде подтвердилась книжка о грибах Сибири – вслед за маслятами точно на тех же местах идут рыжики – ну, маслята в январе, а рыжики в феврале.

Вот и здесь – первые рыжики в ноготок уже появились, и ясно, что когда схлынут маслята, рыжики полезут так же дружно. Но мы их уже не застанем... Коротки ноябрьские каникулы. Тополя густо-золотые, травяная зелень, виноградники – на одном тьма несобранного чёрного очень вкусного винограда – даже думаешь тревожно – «только не сжата полоска одна». И только падающая в шесть вечера ночь шелестит в ушах неизбежной зимой.