(no subject)

В меланхоличное зябкое предрождественское, когда трепыхаются на ветру последние листья и перекинутые через улицу лампочки, – доступным волшебством – вот человек в замазанном краской комбинезоне малюет Деда Мороза на окне булочной – дедушка не молоденький, седой, а мешок за плечами тяжёлый, очки у дедушки на носу, смотрит поверх них как доктор Айболит на картинке Конашевича. Щавель, хрусткий молоденький в хрусткой мокрой траве, и пахнет ёлка в машине сильней, чем на улице, и запах яблок с фермы, лежащих в ящике в багажнике, ледяных в +7, тонкой струйкой вливается в запах ёлки. И вдруг без всякой связи я вспомнила белую лошадку в Севилье на Feria de Abril – мы с Васькой сидели, слегка поёживаясь, за уличным столиком, а лошадка танцевала прямо перед нами на мостовой, весь город танцевал, но лошади лучше всех, ¬– вместе со всадниками эдакие кентавры.

Бренчат картинки в кармане – доставай, верти.

***

Вот и Иоселиани. «Певчий дрозд» – из главных, из тех, что перечислятся на пальцах двух рук.

Ветер дует, дует ветер... И не думать про через 10 лет, не заглядывать в комнату Синей бороды.