СТИХИ НА 80 ЛЕТ
Я, наверно, потомок охотников и скальдов,
Тех, что длинными ножами приканчивали лося,
Делали из жил его струны для лютни
И похищали заслушавшихся женщин
У лесных родников –
Потому что
Не умея плавать, я водил яхты,
Боясь высоты, забирался в горы,
Плохо зная языки, переводил поэтов,
И всё что снилось мне – снилось легко!
Хотя, конечно,
Уличная поножовщина – не театральная драка,
Настоящая война – не сценические латы, или пожары...
Неужели это правда, что я действительно старый?
Чем же от «тогдашнего» я отличаюсь, однако?
Кажется, только тем,
Что устрицы – вместо целого моря,
Что рыжики – вместо целого леса,
И колокольчики дальних коров
Звенят, будто ванты яхт, выволоченных на песок.
Но по-прежнему голос не растворяется в хоре,
Драгоценная рифма не теряет веса,
И по-прежнему мелкие королевства слов
Объединяются в империи строк!
Я, наверно, потомок охотников и скальдов,
Тех, что длинными ножами приканчивали лося,
Делали из жил его струны для лютни
И похищали заслушавшихся женщин
У лесных родников –
Потому что
Не умея плавать, я водил яхты,
Боясь высоты, забирался в горы,
Плохо зная языки, переводил поэтов,
И всё что снилось мне – снилось легко!
Хотя, конечно,
Уличная поножовщина – не театральная драка,
Настоящая война – не сценические латы, или пожары...
Неужели это правда, что я действительно старый?
Чем же от «тогдашнего» я отличаюсь, однако?
Кажется, только тем,
Что устрицы – вместо целого моря,
Что рыжики – вместо целого леса,
И колокольчики дальних коров
Звенят, будто ванты яхт, выволоченных на песок.
Но по-прежнему голос не растворяется в хоре,
Драгоценная рифма не теряет веса,
И по-прежнему мелкие королевства слов
Объединяются в империи строк!
5 сентября 2010













