mbla | Nov. 17th, 2007

Nov. 17th, 2007

Осень полыхает рыжим огнём - последними дубовыми листьями, сосновыми стволами , со звоном пробитым кроссовкой острым льдом на луже, горячим чаем, горящими щеками, супом из всех подручных овощей, куда в последнюю минуту по вдохновению ещё и ложку аджики - гори огнём - и конечно, не вина, а водки.

Папоротники вспыхивают, будто лупу на них навели.

Иней на траве. Влажная спина лошадки отливает коричневым. И мохнатые шотландские коровы в золотом сиянье.

Утром в ванне, из которой коровки пьют, ломали лёд, а Катя, как ледокол, ломала лёд в озерце. Винный запах листьев и мощный грибной.

Хрустящее чавканье под ногами. От апрельской небесной синевы зацвёл взбесившийся дрок.

У мохнатой коровки маленький телёнок, сено налипло на нос, смотрит внимательно, размышляет. "Домашние звери стояли в пещере, над яслями теплая дымка плыла."

Ежиными иголками в небе яблоневые ветки с нанизанными на них яблоками.

Ну и что с того? А ничего - "хорошо и нестрашно в лесу" - в голове мелькают разные зверолюди моего маленького личного садика - "хорошо и нестрашно в лесу" - на опушке рядом со стогом сена в синей попонке - коровкам на зиму.