(no subject)

Вчера мы с Молодым Мармотом поехали на нашу любимую ферму, чтоб посмотреть, как доят коров. У них в школе этот год, соответствующий по русским понятиям старшей группе детского сада – пятилетки – посвящён животным, и начали они с животных с фермы.

Совершенно случайно нам страшно повезло – мы попали на экскурсию, которая бывает всего лишь раз в неделю, длится полтора часа. Посвящена полностью коровам, тёлкам и телятам.

На экскурсию пришла собака с мальчиком лет двадцати. А Васю мы сдуру дома оставили. Вот бы ей радость была.

Очень славная живая женщина лет пятидесяти водила нас повсюду. Она рассказывала про коров с огромным увлечением и нежностью. Здоровалась с ними. И коровы морды тянули.

За фасадом – зданием магазинчика рядом с полями – оказалась уйма всего – старые каменные здания, явно позапрошлого века, просторные дворы, стойла для коров, где у каждой своя мягкая лежанка, просторные дворики для подросших телят и маленькие домишки для новорожденных. Коров там 350.

Чего только мы о коровах не узнали: например то, что Франция сохранила разнообразие пород, благодаря тому, что разные сыры делают из молока разных пород коров, именно поэтому не вытеснили прочие породы коровы Holstein, дающие больше всех молока. Любимый мной и многими другими сыр comté делают из молока коров Montbéliarde, разные горные сыры из молока коровушек Abondance, камамберы из молока Нормандских коров.

Беременные коровы в отдельном загоне. И оказывается перед тем как рожать корова по-особенному подымает хвост, и сразу идёт сообщение на телефон её человека, и если корова рожает не в первый раз, он вскакивает в сапоги и несётся к ней, а если в первый, может кофе по дороге выпить.

Часть большущего общего помещения – это массажный кабинет. Там огромные барабаны, которые автоматически начинают вертеться, если корова подходит, и она под массаж подставляет то бока, то даже ноги.
В июне одной группе страшно повезло – при них корова родила, причём легко. И люди заворожённо смотрели, как появился телёнок, как встал на подгибающиеся ноги и стал сосать.

До двух недель телята живут в отдельных домиках и пьют только молоко. Потом отправляются в загон молодняка, и там уже молоко выдают по счёту – 3 литра в день. Из шланга с дозировкой. Чтоб приучились есть овёс.
Бычки живут на ферме 2 недели, потом их отправляют на другие фермы – на нашей только молочное стадо.
Можно было коровок покормить вкусным, взять из канавки перед загоном смесь разных злаков. А малышам-телятам, если пальцы протянуть, они сосут их с увлечением.

Мы проходили мимо огромной стены кормов – ферментированная кукуруза со злаками, такая плотная, что высоченной стеной.

Детей учили отличать сено от соломы, взрослые всё ж, наверно, уже умели. И детям задавали всё время вопросы, и они радостно тянули руки, Мармот аж подпрыгивал от желания ответить.

Ну, и о грустном. Экскурсовод наша, когда мы пошли на дойку смотреть, сказала, что отец её мужа, фермер из Арденнских гор на границе Бельгией, рассказывал, что во время войны, когда пришли немцы, крестьяне оттуда побежали, иногда оставляя неподоенных коров, и многие коровы погибли. Ну, и ещё – коровий век молочных обычно 8 лет, и за жизнь они рожают четверых-пятерых телят, но вот одна корова – радость и гордость своего человека – умерла естественной смертью в 18, и молоко почти до самого конца давала, и родила 13 телят. Что ж – как и во многом другом, приходится принять, что жизнь соткана из противоречий. Мы живём в логике противоречий. И без этой логики просто не выживали бы.

Когда мы вышли от коров, на нас уже медленно наползали сумерки.


***
Мы как-то заночевали
В «бед энд брэкфаст»
В самой бретонской глубинке,
На опушке каштановой рощи,
Заблудившейся среди полей...
Хозяйка не только сдаёт пятёрку уютных комнат,
Но ещё у неё коровы, козы и прочая живность,
А дочка-студентка летом помогает ей.
Дочка – биолог третьего курса в университете Бреста,
Ещё в школе она могла выбрать,
Бретонский или английский будет у неё вторым языком.
Понятно, девчонка английский выбрала:
Ну, нет же в большом мире бретонскому места!
А что с ним будет потом?
Наверное, каждый год неизбежно
Люди лишаются ещё одного языка...
Но языки ведь пачками терялись и раньше,
И смотрели на это как-то небрежно,
Никто и не замечал общей потери –
И не только в средние века!
................
Наконец-то лингвисты шумят,
Выпускают на эту тему за томом том,
Но даже в самой глубинной Бретани слышно,
Что по-кельтски говорят с французским акцентом...
Так что же будет потом?

Утром девчонка нам сказала, что ночью
Родился телёнок.
Пошли мы в хлев полюбоваться на малыша.
Он не мог даже «муу» сказать,
Только про вымя помнил знающим ртом...
Ну кем он станет,
Быком племенным? Или так, ни шиша –
Говядиной на прилавке?
Пока он тычется носом в корову неловко...
Но всё же – что будет потом?

4 марта 2013