(no subject)
Jan. 5th, 2019 12:40 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaВ 2011-ом году мы с Васькой, Бегемотом, Машкой, Сашкой, Мурьком (ей ещё года не было), Осликом, собакой Катей и кошкой Гришей жили в неделю в Па-де-Кале, в городке Виссане на Ламанше. Домик мы там сняли. Сашка с Мурьком приехали из Англии после конференции. Остальная часть общества – из Парижу. На последние пару дней из Англии после другой конференции подвалил Илья.
В наш первый там день мы с Бегемотом и с Машкой пошли по пляжу из Виссана в сторону мыса по имени Серый Нос. Васька на длинные на целый день прогулки, увы, уже не ходил, и Катя тоже не ходила...
Мы шли по отливному серо-голубому пляжу – дюны, море, песок, всё это простанство подрагивало в перламутровом свете.
И вдруг наткнулись на лежащий на песке чёрный остов изъеденного мидиями и водорослями, изржавленного военного корабля. Он в этом мягком простанстве был диссонансом, вилкой по тарелке, железным злым напоминанием.
Мы его, естественно, сфотографировали с разных сторон.
Вернувшись, я рассказала о нём Ваське.
***
Мы с Бегемотом и с собакой Таней съездили в Виссан в октябре и вот сейчас, 30-го декабря. Благодаря тому, что Катька с Сенькой переехали в Лилль, от которого до Ламанша полтора часа, а то и меньше, если не в Виссан ехать, а в Дюнкерк, море очень сильно приблизилось к Парижу. Поехал в субботу утром на море, – за три часа с небольшим хвостиком доедешь – а оттуда в Лилль к ребятам.
В октябре, поставив машину в Виссане, мы пошли не налево, в сторону не Серого Носа, а направо – к Белому. Когда мы вернулись, у нас ещё оставалось немного светлого времени, и мы немножко прошли в сторону Серого. Я, заметив издалека на светлом песке что-то чёрное горбящееся удлинённое, каждый раз надеялась – вот сейчас он появится – ржавый эсминец. Но нет – оказывалось, что это всего лишь заросшая водорослями и мидиями скала...
Ну, не дошли, – в следующий раз пойдём к Серому Носу и увидим наш корабль.
30-го декабря мы поставили машину у Серого Носа и пошли оттуда к Виссану. И – опять только скалы в водорослях.
Лежал со второй мировой – и вдруг его убрали? Не привиделся же он нам, не коллективная же галлюцинация, да и фотки на месте...
***
Позавчера, проглядывая новости, я упёрлась в фотографию виссанского пляжа – белые домики над песком.
В небольшой заметке говорилось, что одному фотографу повезло – в Виссане он на песке увидел древнюю подводную лодку времён первой мировой. Экипаж с этой лодки успел спастись перед тем, как она затонула. Потом её притащило теченьем к Виссану, затянуло в песок, и иногда она показывается, редко – зависит от приливов-отливов и от движения слегка зыбучих песков. Фотография этой лодки тоже была в заметке. Подводная лодка, не наш эсминец.
Но наверно, и эсминец показывается только изредка, и нам тогда просто повезло...
* * *
Не мыс, а скорей полуостров,
Бегущая в воду земля,
На отмели – брошенный остов
Крошащегося корабля...
Он полуутоплен в Ламанше,
Забитый песком ненасыт...
И чайка над ржавчиной машет,
И что-то по ветру кричит.
Её бесконечные взвизги
Твердят над примолкшей волной,
Что это не судно, а призрак
Судьбы лицемерно-стальной:
Эсминец, обшивки лишённый,
Страшней, чем разрушенный дом,
Чем остов сгоревшей машины,
Что тоже молчит ни о чём –
А тут... Проржавелая память –
Про то, что давно... далеко...
Моря раздвигал он боками,
Как в древние годы – «Арго»...
Паллада тогда наказала
Язона, и вот отчего
Тяжёлая память упала
С подгнившей кормы на него.
И чайке, наверное, ясно,
Над чем она там ни кружись,
Что не для неё, так для нас-то
Синонимы – память и жизнь..
А это вот ржавое что-то
Напомнить пытается нам,
Что море есть суть поворота
К невнятному « дальше, чем там»,
Что вечно плывущая память
Подобна путям кораблей:
Не зря нас упорно к ним тянет,
Как к собственной жизни своей,
И ржавому остову ясно,
И пене, взлетающей ввысь,
Что пусть не для них, но для нас-то
Синонимы – память и жизнь.
13 июля 2011
В наш первый там день мы с Бегемотом и с Машкой пошли по пляжу из Виссана в сторону мыса по имени Серый Нос. Васька на длинные на целый день прогулки, увы, уже не ходил, и Катя тоже не ходила...
Мы шли по отливному серо-голубому пляжу – дюны, море, песок, всё это простанство подрагивало в перламутровом свете.
И вдруг наткнулись на лежащий на песке чёрный остов изъеденного мидиями и водорослями, изржавленного военного корабля. Он в этом мягком простанстве был диссонансом, вилкой по тарелке, железным злым напоминанием.
Мы его, естественно, сфотографировали с разных сторон.
Вернувшись, я рассказала о нём Ваське.
***
Мы с Бегемотом и с собакой Таней съездили в Виссан в октябре и вот сейчас, 30-го декабря. Благодаря тому, что Катька с Сенькой переехали в Лилль, от которого до Ламанша полтора часа, а то и меньше, если не в Виссан ехать, а в Дюнкерк, море очень сильно приблизилось к Парижу. Поехал в субботу утром на море, – за три часа с небольшим хвостиком доедешь – а оттуда в Лилль к ребятам.
В октябре, поставив машину в Виссане, мы пошли не налево, в сторону не Серого Носа, а направо – к Белому. Когда мы вернулись, у нас ещё оставалось немного светлого времени, и мы немножко прошли в сторону Серого. Я, заметив издалека на светлом песке что-то чёрное горбящееся удлинённое, каждый раз надеялась – вот сейчас он появится – ржавый эсминец. Но нет – оказывалось, что это всего лишь заросшая водорослями и мидиями скала...
Ну, не дошли, – в следующий раз пойдём к Серому Носу и увидим наш корабль.
30-го декабря мы поставили машину у Серого Носа и пошли оттуда к Виссану. И – опять только скалы в водорослях.
Лежал со второй мировой – и вдруг его убрали? Не привиделся же он нам, не коллективная же галлюцинация, да и фотки на месте...
***
Позавчера, проглядывая новости, я упёрлась в фотографию виссанского пляжа – белые домики над песком.
В небольшой заметке говорилось, что одному фотографу повезло – в Виссане он на песке увидел древнюю подводную лодку времён первой мировой. Экипаж с этой лодки успел спастись перед тем, как она затонула. Потом её притащило теченьем к Виссану, затянуло в песок, и иногда она показывается, редко – зависит от приливов-отливов и от движения слегка зыбучих песков. Фотография этой лодки тоже была в заметке. Подводная лодка, не наш эсминец.
Но наверно, и эсминец показывается только изредка, и нам тогда просто повезло...
* * *
Па – де – Кале
Не мыс, а скорей полуостров,
Бегущая в воду земля,
На отмели – брошенный остов
Крошащегося корабля...
Он полуутоплен в Ламанше,
Забитый песком ненасыт...
И чайка над ржавчиной машет,
И что-то по ветру кричит.
Её бесконечные взвизги
Твердят над примолкшей волной,
Что это не судно, а призрак
Судьбы лицемерно-стальной:
Эсминец, обшивки лишённый,
Страшней, чем разрушенный дом,
Чем остов сгоревшей машины,
Что тоже молчит ни о чём –
А тут... Проржавелая память –
Про то, что давно... далеко...
Моря раздвигал он боками,
Как в древние годы – «Арго»...
Паллада тогда наказала
Язона, и вот отчего
Тяжёлая память упала
С подгнившей кормы на него.
И чайке, наверное, ясно,
Над чем она там ни кружись,
Что не для неё, так для нас-то
Синонимы – память и жизнь..
А это вот ржавое что-то
Напомнить пытается нам,
Что море есть суть поворота
К невнятному « дальше, чем там»,
Что вечно плывущая память
Подобна путям кораблей:
Не зря нас упорно к ним тянет,
Как к собственной жизни своей,
И ржавому остову ясно,
И пене, взлетающей ввысь,
Что пусть не для них, но для нас-то
Синонимы – память и жизнь.
13 июля 2011
