(no subject)
May. 26th, 2025 03:03 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaЯ шла по лесной дорожке из кооперативного магазина на краю Ля-Тур-д’Эга. Собиралась только и купить, что молока да клубники, да черешни. А по дорожке пройти в радость, кажется, в похожую на ту, что испытывают коровы, когда после зимы их выпускают на луг. Как-то мы с Васькой стояли и смотрели на краю луга в Дордони у реки, как подъехал грозовик, откинул стенку кузова, и повыскакивали из кузова коровки, понеслись друг за другом по траве, высоко вскидывая ноги. Вот и я так, и даже слегка мычу себе под нос.
Ну, а купила, конечно же, куда больше, чем собиралась, вот и тащила тяжеленный рюкзак, и ещё в одной руке корзинку клубники, а в другой корзинку мелких пупырчатых огурчиков из детства.
Тащить было тяжело, и я стала себя развлекать, чтоб отвлечься от тяжести. Почему-то, уж не знаю, по какой прихоти бродящего в голове, стала играть сама с собой в города. С кем-нибудь наверняка было б интересно – называешь город, и говоришь, что в голову приходит, не раздумывая, одну какую-нибудь фразу, ну две.
Я, естественно, ничего не говорила, – вертела всплывшую картинку.
После Парижа, Рима, Питера, Венеции, Флоренции, когда картинки сыпались гурьбой, и не выбрать было, я не то, чтоб замедлилась, но некоторые города оказались почти пустыми. Впрочем, и это естественно, ведь можно было сразу все их разделить на три колонки – любимые, никакие, нелюбимые. И первая самая короткая. Впрочем, и третья невелика. Длинней всех вторая.
Но вот чему я удивилась – это тому, что оказалось, что в немалом числе городов я бывала, а живала в девяти.
Потом мне захотелось составить личный список рукотворного, которое так же в меня входит, как нерукотворное. Он оказался не больно длинным. Впрочем, слов я в него не включала. Слов-то окажется много.
А потом, как уже долгое, такое долгое время, что его и последним не назовёшь, пришло это ощущение – пока мы тут в эфемерном благополучии, не абстрактные «они», а живые и конкретные – вот там, и фотка Киева нейдёт из головы.
И пришла тем временем домой, и скинула рюкзак, и повалилась в траву слушать, как ветер шуршит пшеницей, да шелковицей.
Ну, а купила, конечно же, куда больше, чем собиралась, вот и тащила тяжеленный рюкзак, и ещё в одной руке корзинку клубники, а в другой корзинку мелких пупырчатых огурчиков из детства.
Тащить было тяжело, и я стала себя развлекать, чтоб отвлечься от тяжести. Почему-то, уж не знаю, по какой прихоти бродящего в голове, стала играть сама с собой в города. С кем-нибудь наверняка было б интересно – называешь город, и говоришь, что в голову приходит, не раздумывая, одну какую-нибудь фразу, ну две.
Я, естественно, ничего не говорила, – вертела всплывшую картинку.
После Парижа, Рима, Питера, Венеции, Флоренции, когда картинки сыпались гурьбой, и не выбрать было, я не то, чтоб замедлилась, но некоторые города оказались почти пустыми. Впрочем, и это естественно, ведь можно было сразу все их разделить на три колонки – любимые, никакие, нелюбимые. И первая самая короткая. Впрочем, и третья невелика. Длинней всех вторая.
Но вот чему я удивилась – это тому, что оказалось, что в немалом числе городов я бывала, а живала в девяти.
Потом мне захотелось составить личный список рукотворного, которое так же в меня входит, как нерукотворное. Он оказался не больно длинным. Впрочем, слов я в него не включала. Слов-то окажется много.
А потом, как уже долгое, такое долгое время, что его и последним не назовёшь, пришло это ощущение – пока мы тут в эфемерном благополучии, не абстрактные «они», а живые и конкретные – вот там, и фотка Киева нейдёт из головы.
И пришла тем временем домой, и скинула рюкзак, и повалилась в траву слушать, как ветер шуршит пшеницей, да шелковицей.
