![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaГекконы теперь появляются у нас втроём. Двое охотятся на рыжей стенке, а один прямо на зонтике над столом. Мы всем им желаем щасливой охоты. Может, если б как-нибудь пришли они к нам вдесятером, так и комаров бы не осталось.
Непонятный зверь с голым крысиным хвостом по вечерам ходит по толстым веткам глицинии и шуршит.
Утром в Васиной миске с водой обнаружился утопленник – огромный зелёный кузнец-молодец. Когда я взяла миску в руки, чтобы вылить воду, мне показалось, что одна худенькая ножка слегка пошевелилась. А когда я выплеснула воду, кузнечик, встал на подгибающиеся лапы. Прыгать, весь мокрый, он ещё не мог, но ушёл, шатаясь, в кусты.
Бакланы-подростки с чёрно-пёстрыми спинами сидят на скалах неподалёку от лодочного причала, откуда я люблю с Васей в воду входить по утрам. Иногда их аж пятеро, но чаще трое. Один, с особенно белой грудью, похож на пингвина. Они очень близко к себе подпускают, не только на скалах, но и когда ныряют. Удивительно приятно гнаться в маске за бакланом, смотреть под водой на его разлапистые лапищи, а когда он заныривает в глубину, то чуть ли не кажется морским млекопитающим – вроде и знаешь, что баклан, но на секунду принимаешь его за микро-дельфинёнка.
У Васи появился приятель – мраморный красавец такс. Они со свистом носятся по роще. Такс при двух очень элегантных, думаю, что гэях. В ослепительно белых футболках, на которые я с завистью смотрю – мои футболки относительно чистые до первой еды, или до прогулки с мячиком. Я, правда, обычно по роще с Васей и мячиком гуляю в купальнике. Зовут такса Вадим.
Иногда после моря мы вечером ездим купаться на лесное озерцо – в качестве последней за день конфетки. Там нежная тёмная вода температуры парного молока. Возвращаемся в наползающих сумерках, и входя в сад я машинально смотрю на пригорок, где по вечерам любила Гриша возлежать, ожидая нашего откуда-нибудь возвращения.
А тем временем 25-ый год 21-го века напоминает о 38-ом 20-го.
Непонятный зверь с голым крысиным хвостом по вечерам ходит по толстым веткам глицинии и шуршит.
Утром в Васиной миске с водой обнаружился утопленник – огромный зелёный кузнец-молодец. Когда я взяла миску в руки, чтобы вылить воду, мне показалось, что одна худенькая ножка слегка пошевелилась. А когда я выплеснула воду, кузнечик, встал на подгибающиеся лапы. Прыгать, весь мокрый, он ещё не мог, но ушёл, шатаясь, в кусты.
Бакланы-подростки с чёрно-пёстрыми спинами сидят на скалах неподалёку от лодочного причала, откуда я люблю с Васей в воду входить по утрам. Иногда их аж пятеро, но чаще трое. Один, с особенно белой грудью, похож на пингвина. Они очень близко к себе подпускают, не только на скалах, но и когда ныряют. Удивительно приятно гнаться в маске за бакланом, смотреть под водой на его разлапистые лапищи, а когда он заныривает в глубину, то чуть ли не кажется морским млекопитающим – вроде и знаешь, что баклан, но на секунду принимаешь его за микро-дельфинёнка.
У Васи появился приятель – мраморный красавец такс. Они со свистом носятся по роще. Такс при двух очень элегантных, думаю, что гэях. В ослепительно белых футболках, на которые я с завистью смотрю – мои футболки относительно чистые до первой еды, или до прогулки с мячиком. Я, правда, обычно по роще с Васей и мячиком гуляю в купальнике. Зовут такса Вадим.
Иногда после моря мы вечером ездим купаться на лесное озерцо – в качестве последней за день конфетки. Там нежная тёмная вода температуры парного молока. Возвращаемся в наползающих сумерках, и входя в сад я машинально смотрю на пригорок, где по вечерам любила Гриша возлежать, ожидая нашего откуда-нибудь возвращения.
А тем временем 25-ый год 21-го века напоминает о 38-ом 20-го.
