En vrac

[mbla]

Ночью с Катей на газоне на протыкающем свитер ветру платановые листья скрежещут – вилкой по тарелке, листом по асфальту.

Солнечным днём липовые листья шуршат проходящими собачьими лапами.

Под запах съедобного дыма – барбекьюшничают старички, у которых помидоры не сдаются – судорожно краснеют пятнами, – старичок в кепке нагнулся, расставив ноги, и ворошит угли. Из-за открытой двери голоса. И даже к фоксику пришла в гости маленькая беленькая собачка.

Полуоблетевшие стриженые липы похожи на ежей.

А ворона посреди кампуса самозабвенно играет в найденный где-то маленький шарик – швыряет его на асфальт, пикирует, хватает в клюв, взлетает, снова швыряет...

Comments

Re: Off

[mbla.livejournal.com]

Ну, про Фюрнберга он точно может только про стихи, целый том - чепуха, с вкраплениями шедевров. Это пражский еврей, немецкий поэт. Коммунист, потом жил в ГДР и писал чушь. Начинал с Синей Блузы, ругался с Брехтом, а шедевры были во время войны. В молодости прославился перепиской с Рильке об искусстве.

Мне всё-таки про Ашкенази трудней, чем про Балтера. Понимаешь, Балтер на полке, я его оттуда достаю иногда, а Ашкенази - детская память, огромная нежность, но на полке не стоит, с тех пор про пана ПЕтушка не перечитывала. И даже "Чёрная шкатылка", я не уверена, что в странствиях не потерялась. Очень-очень давно её не видела.

А что он у вас жил, не знала. Чудесный, наверно, был человек.