![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaМыс называется Capo di Muro, и там одна из очень немногих генуэзских башен, на которую можно залезть – на самую верхушку.
Из каждой башни, а их несметно, чуть не на каждом мысе по башне, а кажется, вся Корсика протянула в море мысы-щупальцы. Из башни непременно должна быть видна другая башня. Мне бы казалось, что логично было б видеть из башни две других башни, но нет, – одна видна обязательно, а вторая не всегда.
Башни очень грубые – утилитарные башни – чтоб нападающих с моря турок углядеть вовремя.
На Корсике поражает – по крайней мере в южной прибрежной части – малость тысячелетнего человечьего присутствия. В Провансе – в синих холмах, – остро чувствуешь растущую из глубин цивилизацию – виноградники, оливковые рощи среди лесов, разноцветные деревни на холмах, торчащие шпили.
На Корсике – дикая мощная самодостаточная природа, бьюшая по нервам, ослепляющая, – эй, не залупайся! – и человек – робкими пятнами неинтересных современных строений возле моря, грубо слепленными каменными деревнями на холмах. Вроде бы, возле моря на юге почти и не селились до двадцатого века.
Дух захватывает по много раз на дню – на берег накатывают волны с белыми гривами – на песчаных пляжах сразу глубоко – два шага сделал и уходишь с головой. Вырвиглазной желтизной цветёт дрок. Асфодели заполоняют открытые поляны, дикие цикламены в лесу – фонариками светятся. Скалы разевают страшные пасти, готовясь сожрать путника, а иногда перелаиваются друг с другом через голову этого самого незадачливого путника.
Бросив машину у конца дороги, мы сначала через лес по тропе, то и дело как-то так заворачивающей так, что море вдруг показывалось, где его и не ждали, дошли до башни. Вскарабкались на смотровую площадку – поглядели во все стороны...
А потом от башни через лес, через скалы спустились к морю и пошли вдоль него по тропе – веерх-вниз – по мощным камням. Я вспомнила страшную сказку Жорж Санд про Пиренеи – про каменного великана, придавившего лесоруба, как комара.
В этих скалах, в бьющихся волнах, – не прирученное пространство – не ест с руки, нет... И – никого – несмотря на то, что кого-то мы всё-таки встретили – всё равно никого – пожалуй, это пространство нас всех просто не замечало. Цвело, билось волнами, и скалы наизготовку – пасти раскрыты в безмолвном крике.
Где-то в каменных нагромождениях каменный же сарайчик – часовня. Под крышей статуи мадонны, а ещё всякая фигня – какие-то рыбки костяные висят на верёвке, какие-то цветочки, написано на табличке – приносите сюда всякое разное для путников, оставляйте. Нам оставить, к сожалению, было решительно нечего. Но часовня эта очень напомнила нам встреченные в дождливый первый день рыбацкие открытые сарайчики на берегу – тоже много всего сложено, возможно имеющего смысл для людей, которые это что-то непонятного посторонним назначения туда принесли...
Ну, и потом от моря вверх – на собственные следы – и лес куда более мягкий, чем море...
Из каждой башни, а их несметно, чуть не на каждом мысе по башне, а кажется, вся Корсика протянула в море мысы-щупальцы. Из башни непременно должна быть видна другая башня. Мне бы казалось, что логично было б видеть из башни две других башни, но нет, – одна видна обязательно, а вторая не всегда.
Башни очень грубые – утилитарные башни – чтоб нападающих с моря турок углядеть вовремя.
На Корсике поражает – по крайней мере в южной прибрежной части – малость тысячелетнего человечьего присутствия. В Провансе – в синих холмах, – остро чувствуешь растущую из глубин цивилизацию – виноградники, оливковые рощи среди лесов, разноцветные деревни на холмах, торчащие шпили.
На Корсике – дикая мощная самодостаточная природа, бьюшая по нервам, ослепляющая, – эй, не залупайся! – и человек – робкими пятнами неинтересных современных строений возле моря, грубо слепленными каменными деревнями на холмах. Вроде бы, возле моря на юге почти и не селились до двадцатого века.
Дух захватывает по много раз на дню – на берег накатывают волны с белыми гривами – на песчаных пляжах сразу глубоко – два шага сделал и уходишь с головой. Вырвиглазной желтизной цветёт дрок. Асфодели заполоняют открытые поляны, дикие цикламены в лесу – фонариками светятся. Скалы разевают страшные пасти, готовясь сожрать путника, а иногда перелаиваются друг с другом через голову этого самого незадачливого путника.
Бросив машину у конца дороги, мы сначала через лес по тропе, то и дело как-то так заворачивающей так, что море вдруг показывалось, где его и не ждали, дошли до башни. Вскарабкались на смотровую площадку – поглядели во все стороны...
А потом от башни через лес, через скалы спустились к морю и пошли вдоль него по тропе – веерх-вниз – по мощным камням. Я вспомнила страшную сказку Жорж Санд про Пиренеи – про каменного великана, придавившего лесоруба, как комара.
В этих скалах, в бьющихся волнах, – не прирученное пространство – не ест с руки, нет... И – никого – несмотря на то, что кого-то мы всё-таки встретили – всё равно никого – пожалуй, это пространство нас всех просто не замечало. Цвело, билось волнами, и скалы наизготовку – пасти раскрыты в безмолвном крике.
Где-то в каменных нагромождениях каменный же сарайчик – часовня. Под крышей статуи мадонны, а ещё всякая фигня – какие-то рыбки костяные висят на верёвке, какие-то цветочки, написано на табличке – приносите сюда всякое разное для путников, оставляйте. Нам оставить, к сожалению, было решительно нечего. Но часовня эта очень напомнила нам встреченные в дождливый первый день рыбацкие открытые сарайчики на берегу – тоже много всего сложено, возможно имеющего смысл для людей, которые это что-то непонятного посторонним назначения туда принесли...
Ну, и потом от моря вверх – на собственные следы – и лес куда более мягкий, чем море...
