![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
mblaВо время чтения я получила от этой книги меньше удовольствия, чем мне обещал ![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
i_shmael.
Классический роман из англо-австралийской жизни 19-го века – только написан он в конце 20-го.
Взгляд из нашего времени чувствуется – там, где в 19-ом веке стыдливо потупляли глаза и удалялись в спальню, в 20-ом начинается анализ.
В самом слабом из читанных мной романов Лоджа – «The British Museum Is Falling Down » – один из героев пишет диссертацию на тему «отхожие места в викторианской литературе». Прелесть в том, что писать совсем не о чем – информация нулевая. Отчасти это же относилось в 19-ом веке и к сексуальности.
Поскольку Оскар и Люсинда – написаны из 20-го – ничто не останавливает автора в спекулятивной попытке разобраться в «материально-телесном низе» героев того времени. Но, впрочем, это очень несущественная часть романа.
Я её упомянула только потому, что иначе нипочём не поняла бы, что роман написан сейчас.
Мне было скучновато. Не очень занимали меня взаимоотношения с Богом английского мальчишки Оскара, у которого отец – естествоиспытатель, воспевающий красоту живого во всех его проявлениях, и одновременно сектант-фанатик.
Не получалось у меня симпатизировать героям – моему атеистичесому мышлению до крайности претит пуританская истовость, в которой Бог – это строгий отец, глава семьи, указующий верную дорогу и требующий безоговорочного подчинения.
Религиозность Оскара, впрочем, несколько иного толка – она базируется на очень распространённой у детей склонности к бросанию монетки. Ребёнок почти не верит в случайность орла или решки, ему за падением монетки видится что-то вроде провидения. Высшая сила. Поэтому дети любят сами с собой договариваться – ну, например, – загадаю – если выпадет орёл, то я получу пятёрку за контрольную. Или ещё необходимость идти по тротуару какой-нибудь особой походкой – не наступать на швы между плитами, например.
Оскар непрерывно договаривается с Богом, задавая ему мелкие вопросы и интерпретируя ответы по собственному протоколу, не отступая от него.
В результате, следуя божественным указаниям, ему приходится уйти из дома и из отцовской секты, в конце концов он становится англиканским священником. Уезжает миссионерствовать в Австралию. А деньги всё время своего обучения в Оксфорде он добывает, играя на скачках, и естественно, это Бог желает, чтобы он играл и выигрывал. При этом выигрывает Оскар отнюдь не случайно, а по определённой системе, которую сам разрабатывает. Так что можно предположить, что он талантлив, что в нём проявляются выдающиеся логические-математические-комбинаторные способности.
«Оскар и Люсинда» оказывается куда лучшей книгой, когда от неё немного отдалишься. В сухом остатке – немало толчков к размышлению.
Вот, кстати, одно из рассуждений Оскара – Бог не может быть против азартных игр, ведь человек играет с Богом в азартную игру – он СТАВИТ на то, что есть рай и ад, СТАВИТ на бессмертие.
Это некоторая проговорка. Собственно, что такое религиозность, как не отчаянная попытка обмануть смерть.
Теперь Люсинда. Её отец – английский биолог, уехавший в Австралию и занявшийся там в научых целях сельским хозяйством. Мать – прогрессивная английская писательница.
Люсинда – рано осиротевшая девочка с большим состоянием.
В детстве потрясённая каплей принца Руперта – стеклянной капелькой, которую нельзя сделать по заказу, изредка самопроизвольно возникающей, когда выдувают стекло. Эту каплю не разбить молотком, но стоит сжать тонкий стебелёк, на котором она держится, как капелька взрывается, и остаётся лишь стеклянная пыль.
Девочка покупает стекольный завод. И учится – технологии производства стекла и менеджменту, как сказали бы сейчас. С переменным успехом пытается разрешить проблемы женщины-директора в чисто мужском коллективе.
В связи с Люсиндой заинтересовали меня женщины в классической русской литературе. Они ведь кто – либо жёны и матери, либо любовницы, или там содержанки. Других, кажется, нету.
А в английской? Совсем всё не так – Джен Эйр – на мой взгляд, роман, воспевающий эмансипированную женщину. Она зарабатывает на жизнь и хочет жить интересно, она самостоятельно принимает основные решения.
«Гордость и предубеждение» – опять в центре умная решительная, отвечающая за себя женщина.
Да и «Грозовой перевал».
Первый, приходящий в голову вывод, – в русском обществе иного пути не было, кроме, как в жёны-матери или в любовницы-содержанки – вот и вся отведённая социальная роль.
Потом одёргиваешь себя – а как же Софья Ковалевская, Софья Перовская?
На следующем шаге понимаешь – а книги в России кто писал? То-то же! Male chauvinist pigs.
Что Достоевский, что, но всё же в чуть меньшей степени (есть у него княжна Марья), мой любимый Толстой.
Даже Чехов не может вынести независимой женщины – вон в «Доме с мезонином» – какой пафос в осуждении очень полезного члена общества – школьной учительницы.
В «Чайке» две пары – Тригорин-Аркадина и Костя-Нина, пара талантливых людей и пара графоманов, – Чехову очень хочется судить Аркадину жёстче, чем Тригорина.
А в Англии и Джейн Остин, и сёстры Бронте, и Джордж Элиот (мною ещё не читанная)!
Было бы интересно понять – какую разницу в общественном сознании между Англией и континентальной Европой отражает то, что в 19-ом веке больше всего писательниц было именно в Англии.
Одно обстоятельство бросается в глаза – в России девочка из приличной семьи стремилась очень рано выйти замуж, а в Англии, судя по всему, это было не обязательно. В 25 лет англичанок в старые девы не зачисляли.
Так что если уж в 19-ом веке женщиной родиться, так всё-таки в Англии повыносимей.
А судя по Кэри, да и не только к нему, по «Поющим в терновнике» тоже, – получается , что в Австралии женская независимость ценилась, в Америке, между тем, совсем нет. Вообще любопытно мне, что Австралия по книгам представляется страной, унаследовавшей некоторые английские свойства, в отличие от Америки.
Конечно, очень по-разному они образовались – Америка и Австралия...
i_shmael.Классический роман из англо-австралийской жизни 19-го века – только написан он в конце 20-го.
Взгляд из нашего времени чувствуется – там, где в 19-ом веке стыдливо потупляли глаза и удалялись в спальню, в 20-ом начинается анализ.
В самом слабом из читанных мной романов Лоджа – «The British Museum Is Falling Down » – один из героев пишет диссертацию на тему «отхожие места в викторианской литературе». Прелесть в том, что писать совсем не о чем – информация нулевая. Отчасти это же относилось в 19-ом веке и к сексуальности.
Поскольку Оскар и Люсинда – написаны из 20-го – ничто не останавливает автора в спекулятивной попытке разобраться в «материально-телесном низе» героев того времени. Но, впрочем, это очень несущественная часть романа.
Я её упомянула только потому, что иначе нипочём не поняла бы, что роман написан сейчас.
Мне было скучновато. Не очень занимали меня взаимоотношения с Богом английского мальчишки Оскара, у которого отец – естествоиспытатель, воспевающий красоту живого во всех его проявлениях, и одновременно сектант-фанатик.
Не получалось у меня симпатизировать героям – моему атеистичесому мышлению до крайности претит пуританская истовость, в которой Бог – это строгий отец, глава семьи, указующий верную дорогу и требующий безоговорочного подчинения.
Религиозность Оскара, впрочем, несколько иного толка – она базируется на очень распространённой у детей склонности к бросанию монетки. Ребёнок почти не верит в случайность орла или решки, ему за падением монетки видится что-то вроде провидения. Высшая сила. Поэтому дети любят сами с собой договариваться – ну, например, – загадаю – если выпадет орёл, то я получу пятёрку за контрольную. Или ещё необходимость идти по тротуару какой-нибудь особой походкой – не наступать на швы между плитами, например.
Оскар непрерывно договаривается с Богом, задавая ему мелкие вопросы и интерпретируя ответы по собственному протоколу, не отступая от него.
В результате, следуя божественным указаниям, ему приходится уйти из дома и из отцовской секты, в конце концов он становится англиканским священником. Уезжает миссионерствовать в Австралию. А деньги всё время своего обучения в Оксфорде он добывает, играя на скачках, и естественно, это Бог желает, чтобы он играл и выигрывал. При этом выигрывает Оскар отнюдь не случайно, а по определённой системе, которую сам разрабатывает. Так что можно предположить, что он талантлив, что в нём проявляются выдающиеся логические-математические-комбинаторные способности.
«Оскар и Люсинда» оказывается куда лучшей книгой, когда от неё немного отдалишься. В сухом остатке – немало толчков к размышлению.
Вот, кстати, одно из рассуждений Оскара – Бог не может быть против азартных игр, ведь человек играет с Богом в азартную игру – он СТАВИТ на то, что есть рай и ад, СТАВИТ на бессмертие.
Это некоторая проговорка. Собственно, что такое религиозность, как не отчаянная попытка обмануть смерть.
Теперь Люсинда. Её отец – английский биолог, уехавший в Австралию и занявшийся там в научых целях сельским хозяйством. Мать – прогрессивная английская писательница.
Люсинда – рано осиротевшая девочка с большим состоянием.
В детстве потрясённая каплей принца Руперта – стеклянной капелькой, которую нельзя сделать по заказу, изредка самопроизвольно возникающей, когда выдувают стекло. Эту каплю не разбить молотком, но стоит сжать тонкий стебелёк, на котором она держится, как капелька взрывается, и остаётся лишь стеклянная пыль.
Девочка покупает стекольный завод. И учится – технологии производства стекла и менеджменту, как сказали бы сейчас. С переменным успехом пытается разрешить проблемы женщины-директора в чисто мужском коллективе.
В связи с Люсиндой заинтересовали меня женщины в классической русской литературе. Они ведь кто – либо жёны и матери, либо любовницы, или там содержанки. Других, кажется, нету.
А в английской? Совсем всё не так – Джен Эйр – на мой взгляд, роман, воспевающий эмансипированную женщину. Она зарабатывает на жизнь и хочет жить интересно, она самостоятельно принимает основные решения.
«Гордость и предубеждение» – опять в центре умная решительная, отвечающая за себя женщина.
Да и «Грозовой перевал».
Первый, приходящий в голову вывод, – в русском обществе иного пути не было, кроме, как в жёны-матери или в любовницы-содержанки – вот и вся отведённая социальная роль.
Потом одёргиваешь себя – а как же Софья Ковалевская, Софья Перовская?
На следующем шаге понимаешь – а книги в России кто писал? То-то же! Male chauvinist pigs.
Что Достоевский, что, но всё же в чуть меньшей степени (есть у него княжна Марья), мой любимый Толстой.
Даже Чехов не может вынести независимой женщины – вон в «Доме с мезонином» – какой пафос в осуждении очень полезного члена общества – школьной учительницы.
В «Чайке» две пары – Тригорин-Аркадина и Костя-Нина, пара талантливых людей и пара графоманов, – Чехову очень хочется судить Аркадину жёстче, чем Тригорина.
А в Англии и Джейн Остин, и сёстры Бронте, и Джордж Элиот (мною ещё не читанная)!
Было бы интересно понять – какую разницу в общественном сознании между Англией и континентальной Европой отражает то, что в 19-ом веке больше всего писательниц было именно в Англии.
Одно обстоятельство бросается в глаза – в России девочка из приличной семьи стремилась очень рано выйти замуж, а в Англии, судя по всему, это было не обязательно. В 25 лет англичанок в старые девы не зачисляли.
Так что если уж в 19-ом веке женщиной родиться, так всё-таки в Англии повыносимей.
А судя по Кэри, да и не только к нему, по «Поющим в терновнике» тоже, – получается , что в Австралии женская независимость ценилась, в Америке, между тем, совсем нет. Вообще любопытно мне, что Австралия по книгам представляется страной, унаследовавшей некоторые английские свойства, в отличие от Америки.
Конечно, очень по-разному они образовались – Америка и Австралия...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2007-12-20 12:36 am (UTC)Жорж Элиот (то бишь "в реале" Мари Эванс) так и жила и писала много лет -- невенчаной "женой", которую не принимали и к которой в гости ходили только мужчины - точь в точь, как АК (потому как ее муж, Жорж Льюис не мог развестись с первой женой: он признал ее несвоего ребенка, и у него таким образом исчез "повод"). Разница между Люисом и Вронским состояла в том, что Льюис писания жены очень сильно поощрял, поддерживал и рассылал по редакциям под именем Жоржа Элиота. А не объяснял какая это ерунда собачья.
А потом она своими романами заработала столько денег, что это ее "аморальность" перевесило, и общество ее обратно благосклонно приняло уже как Жорж Элиот.
Так что считать, что Вронский -- жертва, а АК сама во всем виновата, это не слишком-то правильно.
no subject
Date: 2007-12-20 09:28 am (UTC)Вронский вовсе не объясняет Анне, что она занимается чушью. Мало того, он в деревне пытается её заинтересовать её разными тамошними делами. Вронский неумный, это, собственно, основная проблема. Но будь он сто раз умный, я не уверена, что он мог бы перешибить требовательность Анны.
Она очень зависима от общественного мнения, и занятия её по сути ей малоинтересны. Это с одной стороны.
С другой стороны, она относится к женщинам, которые бессознательно или сознательно всё время требуют награды. Это же так типично: "вот я ради тебя то-то и то-то сделала, а ты такой-сякой..." - вопрос только в мере интеллигентности претензий. Анна ни на секунду не готова сама за себя отвечать. Я сильно подозреваю, что в случае с Жорж Санд это было совсем не так.
no subject
Date: 2007-12-20 06:40 pm (UTC)А во-вторых, он ей таки говорил, что она занимается чушью вместо занятий собственным ребенком, как положено -- ты просто забыла.
no subject
Date: 2007-12-25 12:34 pm (UTC)Только извини, Вронский её упрекал не в том, что она пишет-переводит вместо занятий собственным ребёнком, а в том, что она занимается чужим ребёнком, не занимаясь своим, упрёк, пожалуй, понятный.
no subject
Date: 2008-01-01 11:54 pm (UTC)no subject
Date: 2008-01-02 12:05 am (UTC)no subject
Date: 2007-12-20 06:44 pm (UTC)no subject
Date: 2007-12-25 12:30 pm (UTC)no subject
Date: 2007-12-20 07:09 pm (UTC)вот ты как-то говорила, что ты без внешних рамок в виде оплачиваемой работы и дедлайнов ничего не делаешь, а только депрессируешь и т.д.
А АК -- без всяких внешних рамок, скорее при сопротивлении, чем при поддержке окружающих (кроме, разве что, Стивы), с дополнительными бонусами в виде статуса "аморальной женщины" в обществе -- сидит и читает, и переводит, и занимается с девочкой-сиротой, и пытается писать книгу для детей.
Лев Толстой -- из своих общих соображений о месте и свойствах женщины -- может думать и пытаться внедрить в читателя, что все это можно ежедневно делать, "на самом деле" не имея к этому интереса, потому что как же женщина может "на самом деле" иметь интерес к "мужским" занятиям (и использовать это еще и чтобы проехаться по всем таким женщинам заодно). Но по "фактам" (им же описанным) -- мы то с тобой знаем, что это совершенно не так. Такие ежедневные занятия без внешних рамок и без поддержки -- требуют и интереса, и силы воли. И кризисы и неудачи в них неизбежны, даже если интерес вполне настоящий.
В общем, попробовала бы сама в положении АК регулярно переводить, писать, и выслушивать скептические ремарки любовника, от которого тебе особо никуда не деться, по этому поводу.
no subject
Date: 2007-12-25 12:47 pm (UTC)Я была в ситуации, когда работы не было, время было, влюблена была очень, и не делала ни фига - и изводила Джейка по полной. И я-то твёрдо знаю, что виновата в бессмысленной потрате времени, а заодно в изведении Джейка была я, и только я. А потом ещё его бросила.
no subject
Date: 2007-12-25 07:53 pm (UTC)no subject
Date: 2007-12-25 08:25 pm (UTC)1. Что человек нервничает как АК никак не означает, что ему его занятия "на самом деле" совершенно неинтересны. Так же, как то, что ты нервничала без работы, не означает, что тебе интересно только ходить в гости. АК, при этом, не бездельничала, а таки делала что-то.
2. До эмансипации женщин, в ситуациях, в которых находились АК и Жорж Элиот, идиотизм общественных установок МОГ компенсироваться личными усилиями, но не только личными усилиями женщины -- такие усилия близких людей были совершенно необходимы (хотя и недостаточны). Льюис, добрая душа, такие усилия делал в соответствии с собственными прогрессивными убеждениями -- как по отношению к Жорж Элиот, так и по отношению к исходной жене (которая благодаря ему пользовалась всеми преимуществами респектабельной женщины, несмотря на то, что жила с любовником и рожала от него). Сваливать проблемы АК на нее лично, не учитывая общественные установки -- до такого даже граф Лев Николаевич не додумался.
(Я уже даже не говорю о том, что врачи подсадили АК на морфий, так что она и с медицинской точки зрения не вполне в себе была).
no subject
Date: 2008-01-01 11:32 pm (UTC)no subject
Date: 2008-01-01 11:51 pm (UTC)no subject
Date: 2008-01-02 12:07 am (UTC)С Новым годом! Пошла я спать. Завтра на работу, между прочим. И попробую тебя отловить завтра.