Рим 7

[mbla]

А на седьмой день мы уехали. Ранним вечером.

Утром мы сдали рюкзаки в камеру хранения и пошли бродить, не забираясь особенно далеко от вокзала.






Площадь перед Квириналом

Прошли через перекрёсток четырёх фонтанов





Пошли по via Sistina, на которой Гоголь жил









И опять оказались у площади Испании - только подошли к лестнице не снизу, а сверху.



В эту испанскую лестницу я влюбилась в 79-ом. Наверно, отчасти за азалии - за то, что можно было сидеть на ступеньках среди азалий.

Была весна.

Потом я долго не попадала в Рим весной и очень огорчалась, что нет цветов.

Я думала, что раньше вот были азалии, а теперь нет.

А оказывается, что они есть, есть - в марте и в апреле.












И пошли к вокзалу медленно и лениво.









Меня очень тронуло это вот сочетание дурацких скучных официальных домов с апельсинами

А на площади Республики, на которой по вечерам играет оркестр и столики под колоннадой, голуби слетелись к кому-то на столик крошек поесть.



Это был последний кадр

Comments

[poruchik-sr.livejournal.com]

Надо будет взять тебя и твоего папу и провести по Питеру не "туристскими тропами".
Хотя... папа может и "влюбился", но я отдам свой последний клык, что любит он Петербург.
Месяц назад я водил по моему городу очччень образованную москвичку. Она "влюбилась" в город.
Выскочила такая фраза: "Москвич может полюбить Питер, петербуржец, может ПРИНЯТЬ Москву, но полюбить - никогда. Твой город прекрасен. Даже выражения лиц на улицах, отражение вашей красоты."
Я вырос в этом городе, меня водила бабушка за ручку и требоваола запомнить названия улиц, номера домов, где жил Пушкин, останавливался Лермонтов. Жил Мережковский, Блок, Маяковский, Ахматова, Бродский... И соборы, и дворцы, созданные гениями архитектуры. Красота она входит в кровь ребёнка. Я начал ходить среди красоты, меня в коляске возили ДО ТОГО, я лупал глазами и видел красоту.

И мы гуляли по Летнему Саду. Помнишь мраморы, итальянские оригиналы, они стоят в саду под теми же дубами, под которыми гулял Пушкин Саша? Почему мы всегда вспоминаем Пушкина? Авторитет! А город построен людьми с большем знанием и большем вкусом. Построен как столица Российской Империи, Виват Императору Петру.

[mbla.livejournal.com]

А я ведь там же и так же выросла.

Я любила без памяти, и думала, что ничего и никогда так не полюблю, и уезжала, отрывая с кровью.

И мне говорил один из самых близких мне людей - а ты не думай про сирень на Марсовом поле в июне, ты думай про ноябрь.

А я любила даже и лужу около овощного магазина, в котором продавали грязную морковку.

А дальше - я потеряла голову от Рима - я не влюбилась на три дня, он сразу стал моим. Понимаешь, когда я увидела, как трутся друг о друга века, ощутила это средиземноморское прошлое нашей культуры, эти маки в античных развалинах, эти облезлые палаццо с ритмичными окнами, деревенские площади. Я всегда хочу в Рим, я тоскую по Италии, когда не бываю в ней несколько лет, по белым буквам на синем фоне на итальянских платформах.

Во Флоренции, когда я глядела на город сверху, в ушах жужжал Мандельштам.

А Питер - он очень изменился, мне очень тяжело приезжать. Ну, я уже много раз говорила - моё детство, моя юность не бродят по улицам там.

Он стал, наверно, наряднее, но у меня - не болит.

И на улицах - тут уехали, там умерли. И на Чёртовом озере помойка, и говорят, в Ягодное тоже не надо ездить.

А для меня Карельский был больше Летнего сада.

Наверно, и ещё одно - я не моногамна по природе.

Ведь не обязательно любить одного, я с 14-ти лет стала относиться к редким питерцам, которые любят Москву.

И моя самая родная литература - Толстой - московско-деревенская.

[bgmt.livejournal.com]

Петру я виват, пожалуй, петь не буду, несимпатичен он мне очень, и прекрасно отображён Шемякиным у Петропавловки, но город действительно завораживает - меня продолжает завораживать, а у Мблы нормальная женская реакция на бывшего любовника (почему-то к бывшим мужьям у неё её нет, а к Питеру и к России есть). Слишком любила, чтобы продолжать любить. Кстати, врёт она, что это Рим выбил: вернувшись после первого приезд в Питер после эмиграции (когда стало можно - даже еше не совсем стало можно) она говорила, что побывала дома. Так что я, когда приезжаю, подпадаю. И да, город объективно высочайшего класса. Но тут вот какое дело: Венеция тоже высочайшего класса город. Хотел бы я жить в Венеции? Она не для житья. Она для любования. То же и с Питером. Он невероятно тяжел - это понимаешь, когда долго живешь там, где легко (не в Америке, а в сравнимом месте). Питерская зима - я много раз приезжал на рождественские каникулы - кошмарна, и отдельный солнечный день, да ещё чтобы лёд на Неве, и вообще все красоты с белым снегом - наступает (если наступает) как награда примерно как в анекдоте про йога, который бил молотком по члену. Удушливая жара, когда жара. Дыхание, примерзающее к лицу. Мокрые ноги, что бы на них ни было. Четверть часа одеваться зимой, и все равно будет либо слишком тепло, либо слишком холодно. Но это даже не главное. Питер лучше всего без людей. Красивее. Дворцовая площадь без людей, или чтобы один-два человека - какая красота! А как толпа, так она портит город. Но ГОРОД - жилой город - должен принимать толпу, люди - элемент города, не отдельные лица, а бурление - и вот это бурление Питеру противопоказано. Я сравниваю с Венецией и с Парижем. Венеция такая же, Париж противоположен. Я предпочитаю жить в Париже или в Риме, а не в Питере и в Венеции.
И ещё одно. Я всегда ощущал - живя в нём и очень сильно любя его - даже в белые ночи, и особенно, может, в белые ночи - что это город мёртвых. В этом есть свой кайф, конечно. Все, кого ты перечислил. И другие. Но - мёртвых. В свете белой ночи есть загробность, потусторонность. Это магия, и она на меня действует, но это не ЖИЗНЬ. И это прекрасно видно, сравнивая питерскую литературу с прочей русской. "До детских припухлых желёз". "Рыбий жир ленинградских речных фонарей". Итальянские здания - без Италии. Тоже - призраки. По ту сторону.
А последнее - это переименование. Это уже не свойство города, конечно, но очень раздражает. Меня спрашивают, откуда я? Ну уж точно не из Санкт Петербурга. Такого города и вообще-то никогда не было, не говорили люди "Санкт", а Петербург был, и он сильно отличался от города, где я жил, и уж совсем ничего не имеет общего с теперешним городом. Эрзац-природа этого названия - попытка симпатической магии вместо реальности - прекрасно видна и в произносимом теперь бюрократическом "Санкт", и в "петербурГский" через Г, и в СПБ, окруженном Ленинградской областью, и пр. Кстати, Бродский был очень резко против переименования. Уж не от любви к Ленину, правда?
Я его люблю. У меня там есть ещё люди, и я чувствую себя у себя - на три четверти - когда хожу (меня раз остановили около Гостиного и спросили "Вы здешний?" Я не знал, что ответить). И даже без оставшихся людей любил бы. Но жить в нём - нет, не хотел бы.