Из колодца

Бургундский апрельский нарцисс - с опозданием, но зато с надеждой, что зима когда-нибудь кончится

Если хочется поймать за хвост весну, продлить её, растянуть, как старую с треском рвущуюся в руках простыню, которая полощется на ветру, можно поехать в Бургундию.

Там на морванском плато, на высоте, ещё цветут вишни, а на сирени только крепкие жёсткие бутоны.

Там поля жёлтых нарциссов с дрожащими просвечивающими лепестками, там одуванчики, которым ещё жить и жить до невесомого пуха. И густые золотые калужницы.

Там скачут, вскидывая ноги, ошалев от весеннего счастья, коровы. Там темно под ёлками. И невозможно примирить в одном кадре чёрный катин нос и цыплячий одуван, возле которого нос лежит.

Там в очередной тысячный по счёту раз думаешь про то, что только художники - счастливые люди, только у них есть право всё это любить и не искать другого смысла.

И в первый раз подумаешь, что у одуванчиков и купальниц есть одна общая личность на всех. Поэтому видя маки у Колизея, захватывает дух от того, что они, эти маки - современники - и нам, и им...

И даже у коров, у лошадей - немножко так... Когда старая седая лошадь подходит к забору, протягивает нос, водит по земле ного,й всем своим видом ввергая тебя в пучину стыда - пришёл, руку протянул - без морковки, без яблока, легко вспоминаешь всех лошадей, для которых что-то искал в рюкзаке...

А люди платят за прошлое и будущее тем, что нет у них одуванчиковой вечности. И цветы, ветки, запах хвои, лапник возле дороги - идут в дело, шевелятся пальцы. прядётся пряжа...

Яблони расцвели, пион у калитки. Кто там наплакал целое озеро? Ниобея?

В Бургундии ещё весна и нарциссовые поля. Рядом - поле одуванчиков - поле нарциссов.







( Read more... )

Апрельская Бургундия 2

По дороге в Париж.

Вверх-вниз по холмам по извилистой дорожке, из тёмного леса на солнце, потом вдоль канала.

Холмы, круглобокие средневековые укреплённые фермы, которые обзывают теперь замками. Крыши, ослепительные сурепковые поля. Большая скала - на длинные викенды обвешанная верёвками и людьми. По тропинке можно взобраться. Наверху никого - пустынная дорога по краю поля.



( Read more... )

Апрельская бургундия 1

Одна из моих любимых прогулок - отъехать чуть-чуть от озера, бросить машину в деревне из одной улицы - по холмам - через страшный тёмный еловый лес - на открытый гребешок - сижу высоко-гляжу далёко, молодые лиственницы с вкусными свеженькими иголками, потом вниз, вдоль ручья, через лужи, мимо нарциссов, гиацинтов, одуванчиков, опять вверх, в лес, через деревню из, может быть, трёх улиц, - вниз - вверх, лес - луг, ручей, ещё ручей.

Отмахать не знаю уж сколько километров, не попытаться вернуться другой дорогой, ясно видной на карте (столько километров не пройти до темноты, станет страшно и холодно), доплестись до машины, и на озеро - к закату.

( Read more... )

Так вот в Бургундии, в Морване, в еловых лесах у озера на плато, на высоте 600 метров – ещё весна.

Доцветают нарциссовые поля. Мы, конечно, немного к опоздали, уже больше сморщенных из папиросной бумаги, чем живых и сочных. И как всегда в таких случаях, я подумала, какое это было бы счастье в детстве – нарциссовое поле. Маковое. Как я бы я их рвала, какие букетищи неподъёмные собирала бы. «Пылится в моей передней взрослый велосипед». А может, и к лучшему, что не встретилось мне в детстве нарциссовое поле?

По ночам градусов 7. Мы устроились не в палатке, как обычно, а в трёхкомнатном сарайчике (ну, одна из комнат – условная), не из-за холода, а из-за того, что на два дня не хотелось заводиться с разбивкой лагеря. Но в сарайчике, кроме плиты, холодильника и микроволновки ещё и отопление! Так что будут мне через год нарциссовые поля в начале апреля.

В озере холодно. Ну, не так холодно, как в Адриатике в апреле. Я полезла в Триесте в воду на Пасху, когда во всех булочных продавали шоколадных зайцев, а базар был рыж от апельсинов. И впервые поняла, что такое «в зобу дыханье спёрло». Выдохнуть мне удалось, только выйдя на берег. Страшней, чем когда-то в Домбае, в Турьем озере с льдинами.

Так вот в lac des Settons было куда теплей. Ну, руки стыли разве что. А в последний день уже и не стыли, привыкли, наверно. Градусов пятнадцать там точно было.

Первая прогулка на Сетоне всегда – обход вокруг озера – 18 километров – но в этот раз мы без неё обошлись, поздно приехали, только часа в три отправились, так что побегали по озеру в разные стороны – до заката, который в начале девятого.

( Read more... )

Прошли через деревеньку


Ирисы


Экипаж

( Read more... )

Я очень люблю обходить озеро. Прогулка в 18 километров.
Большую часть времени идёшь вдоль воды.

В жару плюхаешься каждые полчаса.



( Read more... )

Бургундия – большая.

Там есть виноградники, сколько глаз хватает, – как кукурузные поля в Айове. Среди виноградников деревни, практически в каждом доме продают вино, и в каждом своё. Ежели по деревне ходить и всюду пробовать, лучше после этого за руль не садиться

А есть заповедник Морван – еловые леса, озёра, речки, смешанные леса, луга, холмы, и мобильник в холмах не принимает.

От края Морвана до виноградников километров тридцать.

Наше озеро называется lac des Settons. Оно искусственное, только очень старое, 1840-го, кажется, года рождения.

По бургундским речкам когда-то сплавляли лес, и для удобства сплава создали наше озеро.

Сейчас оно не отличимо от «настоящих».

Песчаные пляжи, мягкие сползающие берега, сосновые корни почти в воде.

Вода жёлтая и прозрачная. Жёлтое песчаное дно.

И очень тёплая. Я там купалась даже в самом начале мая.


Куст дрока

( Read more... )