(no subject)

У нас потихоньку начинается сезон не то чтоб урожая, но сбора, или лучше сказать завлеканья дудочкой будущих студентов. Салоны, где инженерные школы, университеты и прочие заведения себя по-всякому продают, – купите бублики – давно уже вовсю идут – почти каждый викенд где-нибудь что-нибудь. Запись на конкурс для лицеистов ещё не открылась, но вот те, кто хочет к нам на третий курс после разного рода двухгодичных технических университетов, начинают появляться.

Вчера мы с Лионелем беседовали с очень забавным мальчиком по имени Рене.

Пришёл он к нам с большим рюкзаком – по дороге из родного города Сен-Этьена в Швецию, где учится год по обмену. Как раз в Швеции он повстречался с одним нашим пятикурсником, тоже там по обмену, который ему всячески нас рекомендовал.

У Лионеля к Рене сразу возникло некоторое родственное чувство – через Сен-Этьен. Лионель когда-то, сделав перерыв в аспирантуре, прожил там год в самом трущобном. Он работал в благотворительной организации, которая бесплатно селила добровольцев (в субсидированных квартирах)и бесплатно их кормила (в значительной степени непродажными продуктами с истёкшим срок годности – ну, скажем, просроченными макаронами). Лионель учил математике подростков, которых посадили бы в тюрьму, будь им чуть больше лет. А по малолетству их вместо тюрьмы заставили ходить в школу. По словам Лионеля, назвать то, что он делал, обучением математике вряд ли можно, но чему-то он всё же пытался научить. Через год ему предложили работать за зарплату, но он вернулся в аспирантуру, навсегда сохранив некоторые родственные чувства к городу Сен-Этьену.

Мальчик Рене сначала, как водится, держался довольно скованно, тем более, что отметки у него весьма средние, и мы не вполне одобрительно расспрашивали его, почему он хочет в инженерную школу, если он явно не слишком любит математику.

Он чего-то там бормотал, а когда дошёл до программирования, очень оживился – было очевидно, что писать код – для него и вправду удовольствие.

Ну, а уж когда мы его спросили, что ещё он любит делать, кроме как программировать, – он рассказал нам про свою работу скаутского вожака.

Оказывается, в скаутизме есть несколько течений – Рене в католических скаутах, что вовсе не означает религиозной принадлежности. Просто он в ветви, основанной когда-то католиками. Ребята там самые разные. В большинстве абсолютно неверующие (как и он), немало детей из мусульманских семей.

По его словам, религиозной пропаганды католические скауты не вели никогда, но традиционно в этом движении очень много внимания уделяется разговорам – на разные «важные темы» – «о смысле жизни» и разных разностях. Ну, вроде как приучают детей думать и говорить. Что не мешает им весьма активно заниматься разного рода трудом – например, этим летом Рене был ответственным по кузнице, где подростки с кайфом работали.

Лионель потом сказал, что Рене очень ему напомнил любимого друга Фредерика, с которым он как раз познакомился в том самом Сен-Этьене, где Фредерик тоже работал в той же благотворительной организации. Только в отличие от Лионеля, Фредерик науками не занимался, – не учился, а странствовал. Побывал в монахах, потом отправился в большое путешествие на Ближний восток, где повстречал странствующую американку, правда, в отличие от Фредерика доучившуюся и защитившую диссертацию по арабской литературе. Сейчас они с двумя детьми живут в восточном Иерусалиме, где она преподаёт арабскую литературу в университете, Фредерик тоже какой-то диплом получил и занимается всякой социальной организационной работой.

После разговора о скаутах, Рене заявил, что ещё есть у него план – закончив учиться, может, даже диссертацию защитив, он хочет дойти пешком до Китая. Мы с удовольствием пообсуждали это намеренье. Я рассказала ему про нашего знакомого Лёню Замятнина, который хотел автостопом объехать вокруг земли (пароходостоп включается), и объехал бы, ежели б не то, что пустился он в это путешествие после того, как ему прооперировали саркому... Из Калифорнии его самолётом отправили в Питер... И он умер вскорости.
Но Рене сказал, что автостоп его не интересует – он готов только на экологическое передвижение – пешком, или на велосипеде – и уже выяснил, что до Китая можно дойти за 9 месяцев (видимо, если нигде не останавливаться). Я рассказала ему, как Васька ездил на велосипеде из Ленинграда в Пицунду...

Ну и напоследок он сказал нам, что ещё любит играть на саксофоне джазовую музыку – дома по вечерам они с папой играют на двух саксах дуэтом.

Мы с приятностью провели час. Очень бывает утешительно, когда вдруг встретится какой-нибудь такой, выходящий из средних рамок, двадцатилетний человек...