mbla | (no subject)

Вчера мы, раздобыв самый прочный клей для камня и металла, поехали подклеивать отвалившуюся от жара табличку.

Туда ездить – ком в горле, глядя на обугленные дубы. Готовишься, укрепляешь себя к этому первому взгляду. «Барокко пробковых дубов» – умерли, как стояли, протягивая играющие ветки, – ну, а может, мы всё-таки в замке спящей красавицы? Вдруг дубы из живых корней восстанут из праха?

Вчера я вспомнила про Джейн Эйр – как она увидела первым взглядом сгоревший Thornfield.

Юлька, поглядев на погнутые торчащие из земли прутья загородки, окружавшей нашу оливу, подумала, что хорошо бы их выдернуть, чтоб не оставлять металлолома на обожжённом холме.

Кольке это с немалым трудом удалось – выкрутить эти кривые впившиеся в сухую землю прутья, но прутьев оказалось всего три, при том, что было их то ли четыре, то ли пять, мы не помнили.

Юлька сидела на корточках и задумчиво палочкой ковыряла просохшую до нутра землю.

И вдруг из земли показался крепкий обломок ствола, а от него два ответвления – как лира. Это была наша неподросшая задеревеневшая олива. Гусеничная машина не выдернула её, не выкинула безжизненную.

Она продолжает уверенно стоять, вцепившись в землю невидимыми корнями...

Машина сорвала верхушку с листьями, засыпала землёй ствол с тремя отростками.

Жива ли она? Мы помчались в машину за водой. Я лила её на землю вокруг ствола, лила, пока земля соглашалась воду впитывать…

Вряд ли тут что-то видно, но всё-таки...